рисовать, ты должен закрыть глаза и петь.
И среди людей копий больше, чем оригиналов.
Если бы только можно было избавиться от мозга и пользоваться лишь глазами.
Моя мама мне говорила: «Если ты станешь солдатом, то будешь генералом, если станешь монахом, то будешь настоятелем». Вместо этого я стал художником – и стал Пикассо.
Мы, испанцы, – это месса утром, коррида после полудня и бордель поздно вечером.
Все пытаются понять живопись. Почему они не пытаются понять пение птиц?
Когда искусствоведы собираются вместе, они говорят о форме, структуре и смысле. Когда художники собираются вместе, они говорят о том, где можно купить дешёвый растворитель.
Я всегда делаю то, что не умею делать. Так я могу научиться этому.
40 лет – это такой возраст, когда наконец-то чувствуешь себя молодым. Но уже слишком поздно.
Если бы некого было любить, я бы влюбился в дверную ручку.
Настоящие художники – Рембрандт, Джотто, а я лишь клоун; будущее в искусстве за теми, кто умеет кривляться.
Дайте мне музей, и я заполню его.»
Но, как бы не интересно было читать Пикассо, живопись нужно смотреть. Лучше всего смотреть картины. Нет такой возможности, смотрите репродукции.
Кстати, образ Пикассо запечатлён в десятке художественных фильмов. Последний из них – «Пикассо» вышел в 2019 году.
Эту страницу дневника я начал с картины, попавшей в Россию благодаря Сергею Ивановичу Щукину.
В этом году Московский музей изобразительных искусств имени Пушкина и петербургский Эрмитаж, объединив усилия, воссоздали коллекцию Щукиных и показали её вначале в Париже, а затем и в Москве. Успех выставок был огромен.
Куратором проекта стала директор Пушкинского музея в Москве, одесситка Марина Лошак. А 23 октября, два дня тому Марина Лошак получила высшую награду Франции, стала Командором ордена Почетного легиона.
Так неожиданно закольцевались события – день рождения Пикассо, выставка коллекции Щукина, высшая награда Франции выпускнице Одесского университета, бывшему сотруднику Одесского литмузея Марине Лошак.
Мир, конечно, огромен. Но как много в нём связано. Давайте прослеживать эти, нас объединяющие нити.
Ёлка
В моём осознанном детстве у меня не было ёлок.
Возможно, до войны и ставили их дома, но я этого не помню.
Первая ёлка, которую запомнил навсегда, ЁЛКА–1947. В этом году 22 декабря родители подарили мне сестру и её появление отец ознаменовал могучим деревом.
Это всё было на Кузнечной, 29 в квартире 4, в одной, но очень большой комнате, где до потолка было около пяти метров. И ёлка под потолок!
И с тех пор каждый год – до «Ире – 16 лет» каждый год ель, сосна, но обязательно с гирляндой из стеклянных трубочек, отмечавшей возраст Иры.
У нас разница большая, в 11 лет. Да каких лет – война, разруха. Я и сейчас удивляюсь, как решились родители в 1947 на ещё одного ребёнка.
Очень хотели девочку. Родилась девочка.
Очень хотели забыть о войне,