и радоваться, но, как бы ни старалась, не могла совладать с собой и плакала. Та самая девочка, которая когда-то так бойко себя вела, которая на одном дыхании взбегала высоко в гору и веселилась, пугая местных детей, сейчас от беспомощности и чувства одиночества на чужбине горько плакала и не знала, что ей делать.
Каждый раз, когда я сталкивалась с отцом, он отводил глаза и старался не смотреть на меня. Я знала, что он избегает меня и одновременно изо всех сил убеждает себя в том, что поступает правильно, так как ограждает меня от тяжелой работы и хочет, чтобы я ни в чем не нуждалась. Я знала, как тяжело ему было, и очень сочувствовала ему.
– Папа, не переживай, – говорила я ему, пытаясь успокоить. – Смотри, я тоже совсем не переживаю.
Я заставляла себя смеяться и пыталась веселить его, но он все равно плакал. Не выдержав, он как-то сказал мне:
– Фаранг, милая, мне хочется, чтобы ты была счастлива и не испытывала в жизни никаких трудностей. Я привел тебя сюда, чтобы ты освободилась от всех оков, что на тебе были все это время.
– Пора готовиться! – сказал нам Акбар с наступлением ночи. – Завтра они уже прибудут и, по воле Всевышнего, заключат шариатский брак с Фарангис.
Кивнув, папа сказал:
– Всё по воле Всевышнего. А после того как заключим брак, я вернусь домой.
От слов отца мне стало очень плохо. Казалось, лишь тогда я полностью осознала, что за жизнь мне предстоит, и, если бы не отец, в ту же самую ночь я готова была в одиночку ринуться обратно домой мимо тех же селений, степей и гор, что мы прошли вместе, когда направлялись сюда.
Вечером все ожидали прибытия жениха. Я видела, как всем любопытно посмотреть на меня, десятилетнюю девочку из Ирана, которая всего пару дней назад еще играла с подружками в куклы. Теперь эта девочка была в совершенно чужом городе и в окружении незнакомых лиц. Я понимала, что уже больше никогда не увижу своих родственников и близких и поэтому перед отъездом старалась запомнить их лица.
В раздумьях о своем прошлом и будущем я плакала, пока не заснула. Неожиданно меня разбудил очень громкий стук в дверь и страшный крик мужчины, голос которого мне казался знакомым. В недоумении я посмотрела на отца, пытаясь понять, что происходит, но он также ничего не понимал. Да улице раздалось ржание коня.
Хозяин дома, в котором мы ночевали, быстро схватил ружье и пустился к воротам.
– Кто там?! – крикнул он, стоя за воротами. – Что тебе нужно?!
– Это я, Горгинхан. Открой дверь, пока я ее не сломал!
Услышав этот голос, я от удивления вздрогнула. Этим неистово колотившим в дверь мужчиной оказался двоюродный брат моего отца.
«Зачем он сюда пришел? – судорожно стала размышлять я. – Как он нас нашел и что ему нужно?».
Хозяин дома отворил ворота, и Горгинхан верхом на лошади въехал во двор. К этому времени все пробудившиеся от шума спустились вниз навстречу неожиданному гостю. Спешившись, Горгинхан направился в дом, когда к нему вышел отец и протянул руку. В ответ на жест отца Горгинхан лишь окатил его