а давай все же в больницу. Минут через сорок там будем. Здесь хорошая больница – не сомневайся… А?
– Нет. Спасибо, Толик. Давайте домой.
– Лады. Как скажешь. Домой, так домой.
«Как же я его положу на участке?!» – молнией ударила Маню запоздавшая мысль, когда они въехали в поселок.
Маня вспотела. «Как же я его, „собственного мужа“, избитого до полусмерти – помещаю на участке, а?! Бред. Не стыкуется. Да и как он один – ночью – на улице?… Даже если матрас вынести, ночи сейчас теплые, но… все равно… Бред и абсурд!.. Господи, что я делаю?!»
«Иномарка» бодро проехала мимо покосившегося забора-штакетника и остановилась у такой же кособокой калитки. Толик с Витьком, с хозяйственным видом, осторожно выгрузили «мужика» и двинули с ним к дому. Маня, в панике, рысью опередив их, кинулась открывать дом.
В этом старом-престаром, ветхом доме имелось всего две крохотных смежных комнаты и веранда-кухня.
А на запущенном участке – трава, крапива, лопухи, и черный трухлявый домик туалета в дальнем углу, под старой яблоней.
И все.
– … Куда его? – спросил с веранды Витек, разворачиваясь вместе с висевшим на нем «мужиком».
– Туда, в дальнюю комнату, – потеряно сказала Маня, показав рукой «куда».
«Что я делаю?! – молотком стучала в висок неотступная мысль. – Я сошла с ума. А если он сейчас помрет?!!!
Господи!.. Что происходит?!
А если…
Боже, во что я влипла?!!!»
Маня была близка к отчаянию.
– … Ну все. Мы пошли, Мань, – сказал Толик, сгрузив «мужика» на железную кровать довоенного образца.
Витек поправил «мужику» ноги.
– Счастливо оставаться. Давай, лечи его. А если что – свистни. Закинем в больницу по-соседски. Пока, Мань, – попрощался Толик.
Витек кивнул Мане.
И они ушли.
А Маня осталась.
И тупо уставилась через дверной проем на «мужика». Ее начало мутить.
Она грузно опустилась, проще говоря, осела на стоящий в первой комнате, допотопный, шаткий деревянный стул – тот заскрипел под ней, выдав сложную руладу.
Посидев минут пять, осторожно встала – подлый стул опять хрустнул и протяжно пропел, – по не менее скрипучему полу, вошла в комнату, где лежал «мужик». Неуверенно приблизилась к железной кровати и стала рассматривать его с близкого расстояния.
Тот не шевелился. Глаза закрыты.
Муть внутри усилилась и стала подниматься вверх. По шее тоненькой струйкой потек пот. Сердце бухало.
Паника.
«Только бы не помер!.. Только бы не маньяк, не отморозок, не бандит, а… просто… просто человек, у которого несчастье, и… Так ведь тоже бывает, Господи, ведь да?!..
Что мне теперь с ним делать?!!!
Зачем я в это влезла? Ну зачем, а?!
Куда его девать?!!!»
Резкая трель мобильника больно ударила по итак уже натянутым до предела нервам. Сильно вздрогнув и сглотнув слюну, Маня достала телефон из кармана сарафана и машинально, даже не взглянув на экран, нажала кнопку.
– Мань, –