Кирилл Павлов

Откровения культиста настоящей жизни


Скачать книгу

всё сначала!

      Я вспоминал отрывки своих лет,

      В голове устроился дикий бред,

      И всё же я дошёл сюда.

      «Улица Разбитого Моста».

      Здесь дом мой, на десятом этаже,

      Как давно я не был там уже.

      Каждый этаж – это испытание,

      Тут расцветает моё ментальное понимание.

      Вот первый, на нём обычно все о боге спорят.

      Вот второй, здесь людей природным голодом морят.

      Третий. Здесь лают объевшиеся дети.

      На четвёртом скупой старик Плутос опять считает не ахти.

      Все бойцы живут на пятом, там я часто не бываю,

      На шестом жила она, но перешла поближе к раю.

      Седьмой лучше не видать, там маньяков цела рать.

      Восьмой этаж не так уж страшен, но зачастую любят врать.

      Эх, Девятый, не мой этаж. Холодно и грустно тут.

      Наконец Десятый, облезлых стен мазут.

      Вот мои соседи: Юний, Кассий, Искариот,

      Полон споров грязный рот.

      Дверь моя забыта вовсе, словно лишний тут я жил.

      Что ж, пожалуй, вот и вовсе услужил так услужил.

      Медленно я повернулся, дверь открыл – и чёрт бы с ним!

      Лишь на миг я обернулся, грустно взвыл на реку Ил.

      Вероятно, в этот вечер я увидел бы тебя,

      Проходящую под свечи, еретически горя.

      Вероятно, я бы вздумал написать это тебе,

      Но хочу сказать лишь то, что теперь я здесь, вовне.

      Мне чудны твои забавы, мне чудно, что ты поёшь,

      Ведь в пристрастиях для знати ты себя переберёшь.

      Вероятно, где-то в полдень я приду к тебе домой

      И сожгу весь старый подвиг, что принёс к тебе с собой.

      И, наверное, простишься ты с моим чудным творцом,

      Но ко мне не возвратишься, ведь смиришься ты с лицом.

      Адамс и Евгения

      Шёл я мимо здания, на работу шёл,

      Отошёл от курса я, отошёл.

      Помню эту вывеску прямо как свой ад,

      А гласит та вывеска: «Райский сад».

      В этом общежитии я жил давным-давно.

      Что там было – всем то всё равно.

      Хозяин, Иешуа, был тот еще еврей.

      Коль водки достанешь – он сразу: «Много не лей!»

      Мои соседи по кровати дети его были,

      О мире ином они не слыли,

      Они здесь выросли, учились, ели,

      Иешуа берег их от внешней канители.

      Адамс взрослый был мужчина,

      Забавлялся он письмом. На ужин у него была овчина.

      Мальчишка очень рано потерял свое ребро,

      Я не знаю всей истории, но пускай этим занимается бюро.

      Евгения вечно странная и в мыслях.

      Пару раз спросил о смыслах,

      Про свободу, про судьбу.

      «В голове ничего не держу».

      Возможно и жил бы я там долго,

      Иешуа брал недорого,

      Адамс с Женей не мешают,

      Только вот уж удручают.

      Как-то раз вернулся поздно,

      Услышал ругань, очень грозную,

      И подслушал ненароком, почему раздался гром:

      Адамс