– запил. Наверное, учуял – идеолог! – что через пару недель провозгласят трезвость, и просто так уже не попьёшь, вот и поспешил. Но, оказалось, учуял идеолог что-то другое: ближе к осени, когда уже давно всем стало ясно, что не запил и не умер, а пропал, промелькнула его физиономия в «600 секундах» у Невзорова, как-то странно промелькнула – одни, видевшие передачу, говорили, что его стыдили, и – позавидовали, другие утверждали, что хвалили, и, конечно, негодовали.
Да, так началось, хотя тогда никто и не подумал, что что-то началось; правды ради надо сказать, что и сейчас никто ни о чём таком не думал, у одного Прокопыча, в его счётном мозгу, и то только вот-вот, сцепились эти исчезновения в цепочку, весьма даже затейливую: парторг-директор-парторг-директор. А если цепочка, то становилось очевидным, что, во-первых, директора уже ждать не стоит, а во-вторых, в следующем году пропадёт кто-то из партийных.
Да бог бы с ними, ведь не о них наша речь и забота…
Зачатье
Жили-были старик со старухой и не было у них детей
Народная сказка
Вслед за рыбой вспомнился и Лёха, беспутный рыбачок с Малеевского, жених… не дай бог. Чуть лёд с реки – начинает носить эту рыбу, повод ему. Рыжий, лохматый, руки красные, глаза красные, а сам – тщедушный, гусиная кожа! Катя, Катенька-котёнок, ну что ей в этом пьянице? Как объяснить, что его судьба – чёлн и бутылка, у него, говорят, даже прозвище Бутлер, это только кажется, что на реке колеи не бывает, её просто не видно, но речная колея – всем колеям колея, из рыбацкого челна только на кладбище. «Ты, пап, ничего не знаешь!..» Он-то как раз и знал, и понимал: поймал – продал – пропил. И то – с мая по октябрь. А с октября по май? Катя, Катя, умница ты моя бестолковая, да минует тебя эта судьба – худой чёлн да рваные сети!
Однажды, возмущённый рыбной подачкой, высказался о Лёхе:
– Он же… он же… нищий!
Катя не обиделась, а наоборот, на секунду задумавшись, улыбнулась:
– Нищий!
– Чему ты радуешься?
– Так… А ты знаешь, что означает это слово?
– Только то, что означает – нищий! Бездельник, наверняка – пьяница, в амбаре мышь повесилась, хоть откуда у него амбар, живёт на подачки… ну, что ты смеёшься?
– Так ведь не ты ему, а он тебе подаёт, – кивнула на рыбу.
– Это… это совсем другое! – Не хотелось вслух говорить, что так Лёха пытается женихаться, думать даже об этом не хотелось, не то что вслух произносить такую версию.
– Не переживай, пап. Он настоящий нищий, «ништьяс», то есть нездешний, вот ему ничего здешнего и не надо.
«Начиталась», – подумал бухгалтер.
– Духом святым жив?
– Он сам – дух.
– Всё смеешься надо мной… – сказал, скорее, чтобы закрыть тему – разговор подошёл к черте, которую он определил для себя запретной: Лёха был с Малеевского… уж не лунный ли братец выискался у нашей дочушки?
Как же она была им дорога!.. Защемило сердце. Восемь лет не могли зачать, впустую и