за поцелуем,
всё считает без конца.
Вот уж – девять…
Вот уж – десять…
вспухли губы молодца
и невесты, само знамо,
не болванки чугуна.
… а посол, как дирижёр,
подхватив сей дикий ор,
свёртком, что внесла с собою,
машет Ваньке: «Матадор!»
… ну Иван, понятно дело,
не бревно для колуна –
в губки алые целуй-ка
двух красавиц без конца –
голова вдруг побежала
каруселью и жених
от любви переизбытка
рухнул на пол и затих…
Вот момент удачи хрупкой –
Шок, разбей судьбу скорлупкой.
Ленты прочь с подарка, вскрыть
козырей шпионских прыть.
Что там в свёртке у Верноо́?
Дудка что ли?.. Для чего?..
Дудку в рот Калии́н взяла
и на свадьбу навела.
Навела и задудела
разудалый рок-н-рол,
свадьба дёрнулась от кубков,
без желанья бросить стол,
но у дудки злая сила,
тянет силой от стола –
каблуки уж сами бьются,
ручки крутит в кренделя.
И невесты, гляньте, люди,
им бы Сокола спасать,
а они, схватив друг друга,
в пляс пустились… танцевать.
А за ними и вся свадьба,
будто как сошла с ума,
вокруг дудки закружилась…
вокруг дудки и посла.
А Иван? Иван без силы,
в свод рисованный глядит,
распластался, дышит криво –
как на казнь к кресту прибит.
Пляшет свадьба и невесты.
Пляшут стервы… Не греши,
глянь обоим девам в очи –
там испуг и крик души.
Вот так дудка – злая сила,
закружила, задурила
свадьбу в дурью карусель…
Да-а, Калии́н – тебе не Лель…
Да и Ванька не Мизгирь,
хоть и жертва женских гирь,
стыд его похуже гложет
не Мизги́рев, но похожий –
тот к Снегурочке ушёл,
а Иван чего нашёл?
Плюс к Снегурочке своей?..
Динамит – корчёвщик пней.
Ишь, фитиль то, как шипит,
сыплет искрами, чадит –
стыд терзает душу в теле.
Эй, Душа, ну в самом деле,
тело грешное покинь,
воспари и с тем – аминь…
Хоть и Ванька не Мизгирь,
но от этих женских гирь,
как из мрачного подвала,
от позорного провала,
убежал бы он в леса,
да хоть, на место Мизгиря,
к той Снегурочке, к другой,
что ледышкой ледяной,
и застылою тоской
по лесам тогда бродила,
без любви, как смерть ходила,
красотою бередила
берендеев и тогда,
льдинкой хладной им дана
в наказание была.
Да-а… Островский Николай
знал – и там у них не рай…
Накуражившись над свадьбой,
дудку кинув в декольте,
Калии́н