Девушка одарила его насмешливым взглядом и высвободила руку:
– Всё, что мне надо, милый, я уже видела….
Она ловко помогала Виктору Васильевичу снять повязки, точно и легко снимая бинты. От него исходил какой-то особый, чисто мужской запах, не оставивший девушку равнодушной. Ася опустила глаза, чтобы не выдать волнения, вызванного его обнажённым телом.
Её глаза ласкали вздымавшиеся мускулы на плечах и руках, крепкие сильные мышцы на груди и спине. Тепло разлилось по телу, возбуждая её. Асю бросило в дрожь при виде его тела, сплошь покрытого ранами, ещё не зажившими ярко-кровавыми шрамами, с которых доктор снимал швы, и которые грубо выделялись на его коже. Холодные иголочки страха подстёгивали возрастающую в ней страсть; её глаза, полные заботы и беспокойства широко раскрылись.
Её руки, порхающие, словно крылья бабочки по его телу, отчего его бросало то в жар, то в холод. Дэна охватила нервная дрожь; его тело мгновенно отреагировало естественным образом на её прикосновения.
Значит, она ему не привиделась тогда: он отчётливо вспомнил прикосновение её нежных губ; это её рук касание он чувствовал, находясь в полубессознательном состоянии.
Доктор, осмотрев раненого, сказал:
– Я пришлю сестру сделать перевязку. А вы, молодые люди, не шалите….
Дэн пожал руку доктора, как бы благодаря его за деликатность. Дверь тихонько заскрипела, отворилась, и доктор вышел из комнаты, стараясь ступать бесшумно. Уж, очень необычная была ситуация.
Эти двое очаровательных молодых людей, безусловно, любящих друг друга, и эта любовь была чистой и платонической. Доктор это точно знал; он понял это по тому, как они друг на друга смотрели, как краснели, едва касаясь друг друга.
Едва за доктором закрылась дверь, Дэн произнёс:
– Та ночь, когда я уезжал....
– Мы оба поддались порыву, – прервала она его, стараясь не встретиться с ним взглядом.
Вошла медсестра, и они замолчали. Ася помогала девушке перевязать раны; осторожно поддерживая любимого.
Пока она помогала медсестре поворачивать юношу, страшная бледность покрыла его лицо, он стиснул зубы, издав стон. Шрам длиной сантиметров семь-восемь резко выделялся на темном фоне его загорелого тела; ранка, усеянная капельками крови, доставляла ему невыносимую боль. Ася услышала сдавленные рыдания. Он плакал. Ася понимала, что меньше всего на свете он хотел бы, чтоб она видела его в таком состоянии.
– Уйди…, – попросил он.
– Не дождешься, – парировала она. – Я не могу не быть с тобой….
Он увидел в её глазах слёзы, которые затуманивали её выразительный, чистый взгляд.
Медсестра Валя наблюдала за этой парочкой: они перекинулись всего парой фраз, но так много сказали друг другу; что не сказали словами – то увидели в глазах.
Валентине сразу же понравился этот привлекательный молодой человек, жгучий брюнет, с тёмно-карими глазами. Потом приехала рыжеволосая девица, назвавшаяся его