Он долго молчал, расхаживая по каюте, отчего-то тяжело вздыхал, а потом уже решительно выдал созревшее решение:
– Так, девочки, я, вообще-то, с этим согласен, но только с одним условием.
– С каким условием? – уже дружно, в один голос, чуть ли не выкрикнули девчата.
– Вот если вы почистите ресивер главного двигателя, то я подпишу все ваши бумаги. Стоять мы здесь у причала будем ещё неделю. Может, за неделю и управитесь. Работы там много. Работа, конечно, не ахти какая сложная, но грязная, – честно сознался он. – И её надо обязательно сделать в течение стоянки, – подытожил Иван Степанович.
Девчонки в один голос стали заверять его:
– Да сделаем мы, сделаем эту работу.
– А если мы её сделаем, то вы потом подпишите нам бумаги? – Это опять был голос брюнетки.
– Потом всё вам подпишу, родные вы мои, – уверенно подтвердил Иван Степанович.
Неожиданно из каюты послышался хлопок ладони по столу, и Иван Степанович громко прокричал:
– Лёха, заходи! Я слышу, что ты там сопишь. Иди сюда!
Я зашёл в каюту, и Иван Степанович полез в свой заветный ящичек с ключами.
– Вот, девчонки, это моторист Лёха. Он отведёт вас в каюту. Вы там переоденетесь, а потом он вам покажет всё, что вам предстоит сделать. – Потом обратился ко мне: – Вот тебе ключ от запасной каюты. Покажи девушкам, где им раздеться и что им предстоит сделать. Дайте им робу, сапоги и всё остальное, чтобы они почистили ресивер. Вас, охломонов, на сегодня я прощаю, а вот девчонки пусть поработают. Но! – Он грозно посмотрел на меня. – Смотрите, чтобы за ними был постоянный контроль. Не дай бог, что-нибудь случиться с ними! В льялах сгною. – В этом можно было не сомневаться, если Степаныч пообещал это.
Но потом, уже более мирным тоном, он продолжил:
– Электрики пусть организуют им безопасные лампы, вы им выдайте ветошь, и пусть они всё почистят, – повторил он. – Когда после чистки вы всё проверите, то позовите меня. Вот тогда я уже сам осмотрю этот наш прекрасный ресивер.
После такой продолжительной речи, от которой у Степаныча даже пот проступил на лбу, он вновь обратился к девушкам:
– А вот уже после этого я подпишу вам всё, что вы хотите. И что вы у меня месяц отработали, и что ходили с нами в рейс. А сейчас распишитесь в журналах техники безопасности, что вы были проинструктированы при поступлении на судно и перед работой. Такой у нас порядок, – важно добавил он.
Девчонки были рады. Они, не глядя в журналы, расписались в них. Глаза у них сияли, и они восторженно смотрели на Ивана Степановича. Но тот, как бы не замечая ничего особенного, так же спокойно, как и прежде, пропыхтел:
– Ну, всё, всё. Идите уже, идите. Не мешайте мне заполнять инвентаризацию, – потом строго посмотрел на меня: – Лёха. А ты веди их в каюту. Чего пнём застыл на поляне? Пусть они там переодеваются. На камбузе скажи, чтобы повар и на них тоже готовила еду. – Он вручил мне ключ, и мы с девчонками вышли в коридор.
Спустились