Уже на следующий день появился новый флакон, только теперь его стали прятать в шкафу, куда мне не добраться. И хранили его как зеницу ока, за семью печатями.
Больше всех в семье меня любила Катя. Что бы я ни натворил, она смеялась, верещала от восторга и потакала всем моим прихотям. Даже разрешала есть вместе с собой в кровати. Это был единственный человек, который не ругал меня, когда я висел на шторах. Боже мой, грешен! Сколько же я их порвал! А сколько поломал жалюзи! Я ведь думал, что на них, как и на шторах, можно висеть. Разбежался, запрыгнул, а они возьми да и прогнись под моим весом. Я хоть и маленький тогда был, но всё-таки жалюзи меня не выдерживали. Татьяна Михайловна меня за это шваброй гоняла, а Катька всегда спасала и прятала в своей комнате в шкафу. Одна беда: пока я сидел там, тоже что-нибудь вытворял, грыз или рвал, но Катю это всё только радовало.
Если я вихрем носился по дому, так что пыль столбом поднималась, она смеялась до упаду и приговаривала: «Сократ, но я же сейчас умру от смеха!» А когда перед Новым годом я разбежался и запрыгнул на ёлку и та с грохотом рухнула на пол, Катя хохотала так, что упала на пол и не могла встать. Я же прыгал по ней, как дикий павиан. Но когда Татьяна Михайловна увидела эту картину, мне пришлось искать в доме пятый угол. Ох и досталось же мне тогда!
Глава 3
Живём мы за городом в большом доме. На первом этаже у нас находятся прихожая, кухня и кабинет хозяина, куда мне, между прочим, вход строго-настрого запрещён. Тоже мне, помещики нашлись! Я, правда, будучи ещё подростком, один раз туда пробрался и разодрал какие-то бумаги. Я же не знал, что среди них был паспорт хозяина. Он весь такой яркий, блестящий, вот и понравился мне. Да и остальные бумажки были интересные, шелестящие, ну, я их тоже попробовал на зуб и на коготь.
Два дня безвылазно просидел я тогда в Катиной комнате, она даже еду мне туда приносила. Но и через два дня хозяин, видя меня, грозил кулаком и говорил, что выкинет к чёртовой бабушке. Что это за бабушка такая, я так и не понял, но уяснил одно: какая-то не очень хорошая женщина, раз меня хотят отправить к ней. С тех пор обхожу кабинет стороной, от греха подальше.
Ещё на первом этаже есть ванная, где я принимаю душ. Как вы поняли, не люблю эту неприятную процедуру, но люблю спать в этой комнате, потому что в ней тёплый пол. Как же приятно растянуться и пофилософствовать на всякие житейские темы. Например, подумать над тем, чем отличаются комнатные цветы от диких? Вот если на улице я схожу по нужде под какой-нибудь кустик, никто и внимания не обратит. Но если в домашний цветок…
Так было и в тот раз. Лежу я в ванной, размышляю о жизни и вдруг слышу истошный крик Татьяны Михайловны:
– Сократ, дурак, что ты наделал?
Поскольку в тот момент я дремал, то не сразу и понял, что это не совсем вежливое обращение относится ко мне. И только когда увидел перекошенное лицо хозяйки, понял: в этом доме снова что-то пошло не так…
– Ты зачем, паразит, нагадил в мой цветок? – кричала обезумевшая хозяйка.
Вот беда-то. Ну было дело, и что? Что будет твоему цветку? Я всю