Сафура, Тангрэ забрал у меня сыновей, но милости своей не лишил – послал мне Бахрама. Даян-атакаю я уже говорил, чтобы после моей кончины шахзаду произвели в беки. Ты, дитя моё, выйдешь за него замуж, сыграете свадьбу». Сафуру не удивили слова отца, она догадывалась, что так оно и будет, и всё же в ответ на слова отца упала ему на грудь и разрыдалась. Плакала она не только потому, что теряла отца, она плакала оттого, что не успела полюбить чужого ей Бахрама, плакала над горькой своей судьбой. Когда отец умер, она даже не взглянула на будущего мужа. Но куда денешься, отец, хан сарматов, сказал своё последнее слово, значит, так тому и быть. У шахзады другой язык, другая вера, но отец, несмотря ни на что, доверял ему. Даян-атакай тоже нашёл справедливым решение хана и обещал умирающему не затягивать со свадьбой.
После смерти отца Сафура замкнулась. Судьба её была решена без её участия. Свадьба состоялась не скоро. Через сорок дней после похорон Бахрам получил титул бека. Лишь после этого он мог жениться на дочери хана. Стать ханом шахзада не мог, потому что не принадлежал к ханскому роду. По законам сарматов, ханом мог бы стать сын Сафуры, однако, к несчастью, детей у них не было. Сарматы удивлялись её бесплодию: такого среди них ещё не бывало. В конце концов все смирились и успокоились. Бахрам-бек оказался удачливым воином: из походов на аланов и готов он неизменно возвращался с хорошей добычей и воевал почти без потерь. Сарматские аксакалы вскоре и вовсе перестали думать о наследнике. Чтобы Сафура не скучала, Бахрам-бек привозил ей аланских и готских девочек.
Так прошло довольно много времени. Своих детей у Сафуры по-прежнему не было, зато она с удовольствием занималась с девочками. Бике обучала их, воспитывала и по-матерински заботилась о том, чтобы они вовремя выходили замуж. Однако в последнее время занятие это перестало её радовать. Душа её чего-то ждала, куда-то рвалась, томилась в одиночестве. Как муж Бахрам не дал ей ожидаемого счастья? Надежда всё же не покидала Сафуру-бике, она верила в чудо. Но чуда всё не было. Видя, как тоскует жена, Бахрам-бек решил сделать ей подарок. Отец, шахиншах, по просьбе сына прислал ему из Персии девушку, которая родила беку здорового крепкого мальчика. Мать ребёнка Шахрай, присланный беку отцом-шахиншахом жрец, который всюду ходит за ним по пятам, тут же куда-то отправил, а малыша, завёрнутого в китайские шелка, старуха принесла Сафуре-бике.
– Килен, мать ребёнка, негодница, сбежала куда-то, бросила дитя, – сказала она. – Возьми его себе, ничего страшного в том нет. Говорят же, не та мать, что родила, а та, что вырастила.
Сафура-бике, ничего не подозревая, потянулась к малышу. Глаза её наполнились слезами. В тот день она заранее была готова к тому, что в жизни её должно произойти что-то особенное: во сне ей в облике человека в белоснежных одеждах являлся сам Тангрэ. Он тоже протягивал ей младенца, завёрнутого в белый шёлк. Взяв ребёнка из рук Тангрэ, бике тотчас проснулась. «Неужели исполнится моё заветное желание?!» – взволнованно подумала она. Бике долго лежала с открытыми глазами,