Не испугалась огня, не завопила, не упала в обморок. Считай, тест на профпригодность прошла с блеском.
– Эм? А я думала – профпригодность заключается в способности работать по специальности. В вузах требуется владение предметом, на худой конец – научная степень… А не флегматичное наблюдение за пламенем и странными шипящими жидкостями, – протянула я.
– Молодец! Чувство юмора здесь просто необходимо! Без него у нас никак! Только ногами вперед. Но должен тебе заметить, что смерть – вовсе не повод увольняться! Никто не обязан отрабатывать чужие часы, если их владелец решил передохнуть в уютном гробу. В общем, оживим, взбодрим и настроим на долгую и плодотворную работу. Пойдем.
Пока я переваривала тот факт, что уволиться отсюда невозможно даже после смерти, великан уже привычно взял меня под руку и стремительно повел в потушенный коридор.
И с каждым шагом я все больше проникалась ощущением, что попала из огня да в полымя. Только начальников меньше, печатей, видимо, тоже. Часть меня безудержно захотела, чтобы все оказалось сном. Зато другая часть восторженно радовалась новым приключениям. Была еще и третья, которая считала, что я сбрендила.
Наверное, первая именовалась благоразумием, вторая – адреналиновой наркоманией, а третья – здравым смыслом. Но менять что-то оказалось уже поздно. И – что самое поразительное – я не очень-то и переживала по поводу потери нормального мира, стандартного начальства и обычной преподской работы в вузе.
Словно вся моя прошлая жизнь стала лишь трамплином для полета в удивительный новый мир, где, как позже выяснилось, обитают даже не люди.
Глава 2
Ректор – существо загадочное
Коридоры и впрямь походили на вузовские. Те же длинные лампы на потолках, те же двери в аудитории, тот же шум и гул за ними. Студенты и на неведомом перекрестье студенты. Вот только здесь все выглядело масштабней и делалось с гораздо большим размахом.
В коридорах легко разъехалась бы пара-тройка бронетранспортеров. Бронзовые двери были высотой метров пять, если не больше, а потолки – все десять. Если в аудитории поднимался галдеж, то казалось – неподалеку звучит канонада или тысячи революционеров вышли на площадь. Если гудели лампы – казалось, в ухо орет кит-горбатка в брачный период. Смотреть прямо на светильники не стоило – перед глазами немедленно выстраивался хоровод ярких пятен. В лифт уместилась бы футбольная команда, вместе с тренером. И ребята легко сыграли бы тайм, чтобы не скучать в пути. До пульта с кнопками я доставала с огромным трудом. И цифра 600 на нем впечатляла.
Пока я озиралась, незнакомец счел нужным представиться. Ударил себя кулаком в грудь, как заправский Тарзан, криво улыбнулся и поведал:
– На всякий случай, я Димар Мастгури, заведующий твоей кафедрой и проректор по лечебной работе. Совмещаю приятное с полезным. Заведую, чтобы никто не расслаблялся и не лодырничал. Лечу так долго, как хочу. Настоящего врача не интересуют мнение пациента, его болезни,