сопровождения и смеха собравшихся гостей.
Тогда же Пиппа впервые осознала свою странность. Непохожесть на других. Кроме того, она впервые в жизни смутилась: непонятная эмоция, сильно отличавшаяся от других, которые со временем притуплялись. Например, наевшись, она едва припоминала точные характеристики голода. Она, конечно, помнила, как хотела получить еду, но острое желание наесться вспоминалось с трудом.
Кроме того, Пиппа была подвержена частым приступам раздражения – в конце концов, у нее имелось четыре сестры, – но не могла припомнить, что испытывала, когда невероятно, бешено разозлилась на одну из них. Бог видит, случались дни, когда она с радостью вытолкнула бы Оливию из экипажа на полном ходу, а вот теперь не могла воспроизвести эту эмоцию.
Однако Пиппа прекрасно помнила жаркий стыд, который охватил ее на том сельском собрании – так, словно это случилось вчера или несколько мгновений назад.
Но то, что действительно произошло вчера, казалось куда хуже, чем желание показать половине бомонда щиколотки семилетней девочки. Если человека в таком юном возрасте заклеймить званием самой странной из семейства Марбери, у него волей-неволей нарастает толстая шкура. И теперь, чтобы смутить Пиппу, требовалось куда больше, чем смешки дам, прикрывающих лица веерами.
Очевидно, для этого понадобился бы мужчина, отказавший в просьбе погубить ее репутацию.
Очень высокий, явно умный, бесспорно, обворожительный мужчина.
Пиппа сделала все, что могла: детально изложила предложение, апеллировала к нему, как к ученому, и все же он отказался.
Такой возможности она не рассматривала.
А должна была. Должна была все это понять в тот момент, когда ступила в его роскошный кабинет, набитый сотнями самых интересных вещей. Должна была предвидеть, что ее предложение не заинтересует его. Мистер Кросс – человек многих знаний и большого опыта, а она – всего-навсего четвертая дочь двойного маркиза, которая могла назвать все кости в теле человека, что само по себе уже аномалия.
Ничуть не важно, что она потребовала помощи в исследованиях, и у нее осталось всего четырнадцать дней, всего триста тридцать шесть утекавших часов, чтобы разрешить все вопросы, касавшиеся будущего замужества.
Очевидно, мистер Кросс завершил много собственных экспериментов и не потребовал для этого партнера по исследованиям.
Даже такого, который был готов ему заплатить.
Оглядев большой пустой зал казино, Пиппа предположила, что и этому не стоит удивляться. В конце концов, человек, владевший казино и занимавшийся финансами, записывавший все операции в толстую бухгалтерскую книгу в кожаном переплете, вряд ли соблазнился бы жалкими двадцатью пятью фунтами или пятьюдесятью.
Обо всем этом ей следовало подумать заранее.
Какая жалость! Мистер Кросс казался таким многообещающим партнером! Именно на него она рассчитывала, составляя свой план несколькими ночами раньше, когда прочитала текст брачной церемонии, в которой намеревалась принять непосредственное участие