миску. – Пойду, отолью.
– Под ноги смотри, косолапый. Там у куста растяжка, – в тон ему ответил Фрунзик, без особого энтузиазма ковыряя алюминиевой ложкой свою пайку. – Медицина, я тоже кончил. Что-то сегодня у тебя хавчик совсем не удался, горький и металлом отдает.
С тихим стоном Медведь поднялся и, покачиваясь на неверных ногах, побрел в сторону деревьев. Остальные бойцы, не сговариваясь, вывалили остатки трапезы обратно в котелок. Невнятно бормоча что-то о «неблагодарных транжирах», Док отставил еду в снег, слегка притушил костер и пошел к начальству на ежевечерний доклад.
– Ну, Костик, что доброго скажешь? – проговорил Чугун, когда парень уселся рядом.
– Радиационные показатели чуть выше нормы, старшой, – отрапортовал медик, вытягивая ноги к костру. – Но я бы больше удивился, будь они ниже. Местность, в общем-то, чистая. Одно слово – глушь.
– А в остальном? Как парни?
– Как, как… – Док со вздохом потер лоб. – Вымотаны. Как и все мы, товарищ прапорщик. Здорово нас деревенька подкосила. Знать бы раньше, что там в воздухе отрава.
– Что теперь поделаешь, – пробормотал Чугун, наблюдая, как командир готовится ко сну. – Откуда мы могли знать? Все ж далековато от нашего Рая.
– Могли. Если бы этот, – Костя кивнул в сторону охотника, – соизволил нас предупредить. И Сом бы сейчас на ногах был, будто бы нам и без носилок проблем не хватает.
– Оставить, медицина, – в голосе прапорщика прозвучали металлические нотки. – Андрейка – наш товарищ. А мы своих в беде не бросаем…
– Так я ж к Сому без претензий! Меня этот… Шаман…
– Что?
– Да нас всех который день колбасит, а он ходит, будто ничего и не было! – вскинулся было медик, но разом присмирел под осуждающим взглядом прапорщика и продолжил уже тише: – Напрягает это. Сильно напрягает. И, к слову, не только меня.
– Так, – отрезал Чугун. – Передай этим «не только»: коли аргументированные претензии к парню есть – я выслушаю. В порядке живой очереди. А коли нет, так и нечего пустозвонить. Установку принял?
– Так точно, товарищ прапорщик.
– Вот и умница. Топай спать. Завтра опять с ранья встаем.
Костя поднялся и вытянулся в струнку. Для полноты эффекта на мгновение приставил ко лбу сложенную ладонь, развернулся, едва не щелкнув каблуками, и зашагал в сторону солдатского костра. До сего момента молчавший Николай шумно вздохнул и пошерудил палочкой в углях, подняв в воздух хлопья тлеющего пепла.
– А не слишком ты был с ним строг, Антон?
– Не слишком. Взялись, тоже мне, разброд в отряде чинить, – Чугун с кряхтением растянулся на лежанке, уставившись в звездное небо. – Молодые они, глупые еще. Чуть не досмотришь – передерутся просто из спортивного интереса. Ладно, спать давай.
Утро началось для отряда даже раньше положенного. Буквально с первыми петухами. Этих незатейливых пернатых довольно правдоподобно пародировал срывающийся на крик Скальд.
– …ты совсем охренел,