банши. Еще одна угодила ниже, проделав зазубренное отверстие. Крейн бросился на землю.
Глупый поступок, думал он. Не следовало отказываться. Нужно было остаться в кабинете, поговорить с Бартли, принять его предложение.
Теперь ни единого шанса. Бак – ненадежное укрытие, а с раненой ногой далеко не убежишь. Его выкурят отсюда. Это лишь вопрос времени. Или кто-то сделает удачный выстрел.
Да, он труп, без вариантов. Не только он, но и Бетти, лежащая на втором этаже под надзором миссис Нордби.
Стоило согласиться на предложение, и Крейн с Бетти отправились бы в город, подальше от этой ночи, полной огня и дыма. Позже мошенник Бартли, пользуясь своей властью, сделал бы Крейна судьей, а потом и сенатором.
Бахнул револьвер. Пуля проделала очередную дыру в нижней части бака.
«Меня вот-вот обойдут, – думал Крейн. – Подкрадутся с двух сторон, пока спереди будут палить в бак, чтобы я не высовывался».
– Крейн, покажись! – прокричал Бартли из темноты. – Твоя песенка спета. Покажись, и мы забудем о твоем проступке.
Крейн вжимался в металл. Слова Бартли звенели у него в ушах.
Второй шанс. Возможность выйти живым из этой передряги, стать судьей и сенатором, спасти Бетти и взять ее в жены.
– Иди к черту! – прорычал Крейн.
– Ну что ж, ты сам напросился, – проговорил Бартли с гладким восточным акцентом.
Крейн осторожно подтянул ноги и привстал. У него осталось четыре патрона, и он сделает четыре выстрела. Выскочит из укрытия, свалит Бартли и, может быть, Гьюлика, прежде чем его изрешетят. Хотя бы умрет как мужчина, в полный рост, а не скрючившись за баком.
Возле сарая прозвучало два выстрела. Кто-то завопил, послышалась барабанная дробь копыт, и сразу заговорили револьверы.
Крейн покинул свое укрытие.
Из-за луны во дворе было светло как днем. Пешие люди Бартли искали, где бы спрятаться, а конные у сарая вели по ним беглый огонь.
Навстречу Крейну, петляя, словно заяц, мчался человек. Его настигал всадник. Похоже, бегущий не видел Крейна. Он понимал лишь, что смерть дышит ему в спину.
Всадник выстрелил. Беглец рухнул на землю, словно мешок с мукой.
Теперь смертоносное дуло смотрело на Крейна, и тот понял, что его сейчас убьют.
Но конь попятился, а всадник поднял руку и приветственно помахал оружием.
– Джон! – воскликнул Крейн.
Джон Фентон прокричал в ответ что-то неразборчивое, развернул коня и ускакал к сараю. Крейн, не чувствуя под собой ног, смотрел ему вслед. Хорошо, что Фентон его узнал. Старик бы не промахнулся.
Возле сарая стреляли все реже. Тем, кто разбежался по укрытиям, велено было выходить с поднятыми руками.
«Значит, Сэм справился, – подумал Крейн. – Удивительный народ эти китайцы».
Скрипнула дверь хозяйского дома. На крыльцо выскочил человек.
– Бартли! – крикнул Крейн.
Бартли бросился к лошади, но на полпути замер и взглянул на Крейна. Тот стоял от него в дюжине футов. На секунду время застыло.
Рука Бартли