себя немного спокойнее, Ромул осмотрелся по сторонам. Полы коридоров, разбегавшихся от входа в разные стороны, были вымощены плитками из отполированного зеленого мрамора. У стен возвышались статуи богов, изваянные с великим искусством. Все это служило демонстрацией немыслимо большого богатства. Гемелл жил очень обеспеченно, но рядом с этим его достаток сразу мерк.
Каким образом Красс добывал деньги, было известно всем. В эпоху правления Суллы он разбогател, так как внимательно следил за казнями аристократов, включенных в проскрипционные списки[7], и дешево скупал конфискованное у них имущество. Другие методы отличались такой же неразборчивостью. Поскольку дома в Риме были в основном деревянными, здесь часто случались пожары, опустошавшие большие площади. Стоило вспыхнуть огню, как туда являлся Красс во главе своей частной пожарной команды и отказывался тушить пожар и спасать имущество до тех пор, пока хозяева горящих жилищ не пообещают продать ему место за бесценок. Он застраивал выгоревший участок, а затем продавал его, получая огромную прибыль. Всадники восхищались его безжалостным хищничеством, а простые граждане его презирали. Ходили слухи, что ночные пожары происходят не случайно, но доходы от них тем не менее регулярно поступали в казну Красса. Кроме накопления богатства, у него была еще лишь одна цель в жизни: стать вождем республики. Для этого Крассу требовалась широкая народная поддержка. В Риме ее наилучшим залогом служили военные успехи, а потому он решил внести свой вклад в расширение границ республики и однажды сделался проконсулом Сирии. На его беду, этой же должности домогался и куда более популярный Помпей.
Стены атриума были гладко оштукатурены и расписаны. Никогда не забывавший о своем презренном положении, мальчик рассматривал окружающее, не сходя с места, лишь вертел головой. На одной стене ярко освещенного помещения были изображены охотничьи сцены, а на других – сам Красс, ведущий войско в бой. Когда привратник заговорил, Ромул аж подпрыгнул от неожиданности.
– Здесь господин побеждает Спартака.
История гладиатора-фракийца, выступившего с оружием в руках против республики, была известна всем и каждому. Восстание рабов оказалось самой страшной угрозой для Рима со времен Ганнибала – за сто пятьдесят лет до того.
Ромул открыл было рот, чтобы ответить, но тут же закрыл его, заметив низкорослого человека с каштановыми волосами и неулыбчивым круглым лицом. Это был аристократ лет тридцати с небольшим, облаченный в тогу из прекрасной ткани. Его безразличный взгляд лишь мельком скользнул по рабам.
Ромул выждал, пока он не скрылся за дверью, ведущей в коридор. Все рабы с детства знали, что внимание к себе привлекать не следует.
– Того самого Спартака Грека? – Ромул еще совсем маленьким услышал историю о Спартаке и с тех пор поклонялся, как богу, человеку, который пошел поперек всех законов и правил, чтобы избавиться от своих цепей. Этот пример пробуждал в нем надежду, неиссякаемо питал его собственную мечту об обретении свободы. Об этой мечте не знал никто,