она.
С трудом взяв себя в руки, она всё же продела непослушную нить в ушко иголки и отдала их лекарю, а сама взяла влажную ткань и принялась оттирать запекшуюся кровь с лица брата.
На лбу генерала осталась тонкая полоска пореза от прошедшего вскользь клинка. Шлем он потерял где-то на поле боя, но хуже всего было понимать, сколько его солдат погибло сегодня. Даже будучи без сознания, он мысленно видел и продолжал считать падающие тела со вспоротыми животами, израненными конечностями, пробитыми головами…
– Вот и все. Отнесите генерала в шатер и приставьте кого-нибудь следить за его состоянием. Если поднимется температура – тут же зовите меня, – отдал распоряжения Дармин.
Ада устало уселась на землю. Хотелось есть и спать, а раненых всё подносили и подносили. Дармин не стал ее трогать, давая отдохнуть.
В дальнем углу палатки, потеряв сознание, упала юная девушка, помогавшая лекарше. Мужчина понимал, что слишком давно в этих краях не было войны. Совсем отвыкли люди от таких испытаний. Да, иногда вспыхивали небольшие очаги мятежей, но всегда хватало одного отряда бойцов, чтобы подавить их с минимальными потерями.
Лекарь устало потер виски. Он никому бы не открыл то, что его сейчас мучило. Слишком много друзей оказалось здесь, за годы, проведенные в армии Дшары.
И эта хрупкая, но такая сильная по духу девушка. Он никогда не считал себя сентиментальным, вообще думал, что любовь – это все ирония и ложь, но сейчас, глядя на сидя уснувшую девушку, он понимал, что влип. Словно муха, которая никогда не любила варенье, а тут вдруг попробовала и теперь ползает по капле, небрежно оставленной на столе, и не желает ни с кем делиться.
Честность… хотел бы он всё ей рассказать? Да, но только вот, она ни за что бы его не поняла. Мужчина устало потер виски. Раньше было столько времени, а сейчас… Нужно принять решение, сделать ставку и не ошибиться, чтобы не потерять ее навсегда…
***
Адаманта очнулась на рассвете, заботливо укрытая плащом. Девушка считала себя выносливой, но вчерашний день – стал для нее настоящим испытанием.
Она понимала, что как только солдаты позавтракают и солнце взойдет повыше, будет новый бой.
– Я боец, я должна быть там… – прошептала Ада пересохшими губами.
Дармин вошел в шатер и, тихо ступая, начал собираться…
– Ты хоть немного поспал? – спросила Ада, встав и подойдя со спины к мужу, склонившемуся над бумагами. Нежно обняла его, прижавшись всем телом.
Мужчина вздрогнул и быстро свернул письмо.
– Да, всё хорошо. Ты как? – поинтересовался он, старательно пряча бумагу.
– Со мной всё нормально. Что там? Что-то случилось? – Адаманта понимала, что если прячет что-то, значит так надо, но и сделать вид, что не заметила – не смогла.
– Ничего особенного… Так список трав для настоек и мазей. Нам не хватает лекарств, – он потянулся, чтобы поцеловать жену, но Ада отвернулась.
– Я много чего могу простить, но не обман, Дар, – сказала она, покачав головой.
– Это письмо из дома. Мать