торс. Предательская дрожь заставила передернуть плечами, потому что я мгновенно вспомнила, как прижималась к этой широкой груди и желала впечататься в него сильнее, чтобы чувствовать жар кожи и твердые мышцы. Кровь прилила к щекам, и я опустила голову, чтобы спрятать румянец.
– Д-доброе, – промямлила, проклиная свое волнение и заикание.
– Завтрак? – напомнил Салманов, и я вскочила, чтобы положить в тарелку, которую он сам достал из шкафа. – Кофе?
Кирилл поставил на столешницу и чашку, а сам сел за стол.
Я налила кофе, поставила перед ним тарелку. Салманов заломил бровь и спросил:
– Что это?
– Овсянка, сэр, – не сдержалась я. Разве не видно? Что за дурацкие вопросы.
Не говоря ни слова, не попробовав даже, он встал и вывалил содержимое в ведро. Я замерла, но это полбеды. Кирилл, не стесняясь, вытащил из мусора мой вчерашний недоеденный творог.
– Что это? – повторил он.
– Что это? – повторил он.
– Я… Я не хотела, – попыталась объяснить я.
– Чего ты не хотела? – рыкнул он.
– Доедать.
– А я разве спрашивал, хочешь ты или нет?
Я подумала, что вопрос риторический, и не стала отвечать. Ошиблась.
– Дарина, я задал вопрос. Повторяю. Я спрашивал тебя вчера, хочешь ли ты творог?
– Нет, – одними губами прошамкала я.
– Громче.
– Нет, – едва совладав с голосом, повторила я.
– Прекрасно. Кажется, я велел тебе его съесть?
– Да.
– Знаешь, почему?
– Нет.
– Потому что в нем чертов казеин – это медленный белок, который питал бы твой организм всю ночь. Я хочу, чтобы ты питалась правильно, а не вот это вот…
Он ткнул пальцем в корзину. Если написано, что овсянка, значит – это овсянка на воде, без молока, а орехи подаются отдельно.
– Я не знала, – проговорила я в свое оправдание. Ну, ведь правда, не знала.
– Теперь знаешь.
Кирилл хлебнул кофе. Я замерла. Он прокомментировал и его:
– С кофе не накосячила. И на том спасибо.
– Пожалуйста, – огрызнулась зло.
Кирилл сузил глаза, но оставил мое ехидство без комментариев. Он достал из холодильника контейнер, сунул в микроволновку, отмерил себе орехов.
– Хорошо, что у меня завтрак готов, – ухмыльнулся, садясь за стол.
Он быстро поел, а я стояла и хлопала глазами, как дура, не зная, что сказать, боясь пошевелиться и отчаянно труся из-за того, что попалась с творогом.
Плетка снова засвистела.
Но Салманов, похоже, не собирался меня наказывать. Во всяком случае, за завтрак.
– У меня тренировка,– оповестил он, вставая. – Поешь, прибери здесь все. Через час разложи все свои вещи на кровати.
– Что мне поесть?– уточнила я, боясь разозлить его снова.
– Что хочешь, – вернулся к беспечному тону Кирилл. – Но скоро у тебя будет свой рацион и свои тренировки. Меня не устраивает, что твоя задница