мне и моих долях после битв знают. Толи дело, после брака обогатиться, то твоё будет и твоих потомков. «Ну, – протянул он, – бесправной скотиной не сделали и то хорошо».
Посмотрев на ничего не понявшего меня, он покрутил обручальный браслет, не выделявшийся ничем интересным, так и болтавшийся на руке:
– Ты же видел – куда моей дражайшей, браслет прицепили. Как ты думаешь – почему у нас такой обычай?
Пришлось по незнанию помотать головой, что бы заинтриговавший меня орк продолжил рассказ:
– А все потому, что на ногу много браслетов не навесишь, в отличие от руки. Но тут объяснять нужно по-другому.
Крутанув свой браслет, он продолжил:
– Издревле повелось, что наш народ недолюбливают. Уж не знаю, чем мы хуже надменных считающих всех за грязь эльфов, или продажных и от того лживых гномов. Но не смотря на все старания, наших врагов будто люди или кто иной, мы выжили. Правда в крепкой руке всегда был недостаток. Поэтому и повелось, что у одного орка может быть одна, две, да хоть сотня женщин, если он сможет их содержать, и сдержать от самих себя и посягательств других. Однако же со времен становления племени Кровавого неба, это ситуация пошатнулась. Нет уже той вражды меж нашими племенами, и все чаще при набегах и схватках, проигравших продают в рабство. Иногда, такие как я, выбираются. Но сейчас не о том. В общем с тех пор – как мы не стоим у края бездны, у женщин стало больше воли. И если большинство, как и прежде следуют старым обычаям, то попадаются и те семьи, где таких как я, берут одним из мужей. И все равно, какую цель бы не преследовали те семьи, орк не обладающий своей половиной, не обладает гордостью, и иначе – как мусору к нему не относятся.
Слова Очира не вызвали, чего-то особенного, кроме понимания общества орков и их устоев. Здесь, во главе была сила, лидерство и единоправие, не смотря на все их иные обычаи, где они следовали за старшим. Но для орка, это было откровение и с ним он не мог смириться. Да и надо ли? С другой стороны, что случилось бы час назад со мной, одурачь они шамана и в этом? А пока, он покряхтывая встал:
– Что же, отдохнул, теперь и поработать можно. А ты пока, сходи до лошадей. Думаю, в сумах на одной из них, шкуры найдутся, куда и следует обернуть моё приданное. Помешкав, я побрел к скакунам и как бы не казалось – что орк преувеличивает, но шкуры, притороченные к коню, говорили о другом. От чего возникает вопрос, а на кой им вообще сдался Очир? Как не крути, а у целого семейства в десятки раз, больше возможностей и богатства, как в оружии, так и в живой силе. Иначе они бы и не заставили старика потерять своё. Вернувшись вручил орку шкуры, куда тот поспешил закатать пожитки. Деля по разным стопам мечи, какие бы они небыли, одноручники, полуторники или изыски местных мастеров, отдаленно напоминавшие – общепринятые человеческие виды. Но можно было быть уверенным, что если попасть под эту кучу железа, то щит навряд-ли выдержит, раскалываясь. Были и несколько Моргенштернов. Пусть они и не вызывали того трепета, оказавшись намного меньше ожидаемой величины, но больше чем использовали люди. Я же знал, что в большинстве своём, они были