ближайший месяц. Команды закапывать кого бы то ни было я определенно ему не давал. И вообще я сомневаюсь, что лидер партии «Почва» за последние десять лет хотя бы раз работал лопатой. Думаю, инструмента тяжелей столовой ложки он давно и в руках-то не держал. Какие уж там «три метра»!
– Червя, – подтвердил мне трибун, устраиваясь в кресле. – Земляного и склизкого. Да вы почитайте, Иван Николаевич, почитайте. Там коротенько, одни тезисы. Давно я его так не прикладывал! – Тима с гордостью похлопал себя по арбузному брюху, начинавшемуся у него где-то на уровне диафрагмы.
Лет за пять или десять до моего рождения в стране СССР был снят роскошный батальный сериал «Освобождение» – про Великую Отечественную. Впервые я увидел это кино, когда учился в школе, а пересмотрел в новейшие времена. Под другим углом зрения, профессиональным. Раньше, пацаном, я балдел от танковых боев наших «тридцатьчетверок» с вражескими «тиграми». Теперь же меня куда сильнее цеплял клевый фэйс-марк капитана Цветаева, главного их героя: волосики редкие, губы тонкие, щеки впалые, кожа прозрачная и череп просвечивает. Вот, сказал я себе, идеальный экземпляр, модель хай-класса. Истинный слуга народа в России должен быть похож на этого актера, Олялина. Чтобы всяк захудалый бюджетник из города Кисловрищенска с налета опознал в нем социально близкого – бедного, костлявого, несломленного и, ясен перец, своего в доску, на сто процентов.
Эх, кабы у проекта «Погодин» была хоть треть, хоть четверть дивной олялинской фактуры! Я за месяц слепил бы из Тимы первостатейного вождя окаянных масс – Мандела и Валенса отдохнут. Но к сытой роже Погодина харизму народного заступника даже на аркане не подтащишь. Невозможно убедить Шервудский лес, что у Робин Гуда есть второе имя Бобин и фамилия Барабек. И что ему положено быть толстым и прожорливым. Больше всего Тима смахивает на отъевшегося хомяка. Примерно такой же, только размерами помельче, был у меня в детстве. Везде пачкал, шуршал по углам и что-то упорно жевал двадцать четыре часа в сутки.
Хомяку, правда, хватало рыжей шерстки, а Погодин носит сине-зеленый костюм английского сукна, красный шелковый галстук в горох, золотые часы от Картье и мобилу с платиновой панелью. Вдобавок он вечно хвастается, что в своей Дипакадемии овладел, кроме обязательного английского, еще двумя языками: французским и испанским. Может, не врет, подлец, но толку-то! Знание языков вероятного противника нашему кандидату-патриоту сейчас гораздо полезней не светить. Все, что Тиме необходимо, – это бюрократический новояз на базе русского и, разумеется, матерный без словаря. А с иностранными репортерами, если приспичит, можно объясниться на международном языке жестов.
– И кого ты, Тима, прикладываешь? Неужто опять Чванова? Партию «Почва» восемь месяцев назад сколотили два думских
патриота, Погодин с Чвановым. Грызться обе половинки начали почти сразу, а через три месяца окончательно переругались, расплевались, разделились, и Тима – как более хитрожопый – кинулся доказывать в суде, что первый слог дороже второго. А значит, вывеска «Почвы»