чего их повезли на наше судно.
– Не только видел, но и неоднократно общался с ними. Шубин назначил меня их куратором, и я уже провёл с ними небольшую экскурсию по нашему судну. Из них только один привлёк моё внимание. Всюду свой нос совал. Очень любознательный молодой человек, а других расшевелить было просто невозможно – полное равнодушие.
– Я догадываюсь, кто из них привлёк ваше внимание. Это, наверное, такой верзила, под два метра ростом. Я его ещё на причале заметил. Он не только выше всех стажёров был, но и ещё, в отличие от них, при себе имел громадный прозрачный пакет из пластика, доверху набитый книгами.
– Угадали. Судя по всему, он только и будет наукой заниматься, а остальные – будущий руководящий состав, чиновники, но у всех дипломы об окончании престижных американских университетов… А вас, Сергей, что заставило выбрать профессию ихтиолога, если, конечно, это не секрет?
– Никакого секрета нет, Серафим Всеволодович. – И я без утайки поведал ему, каким чудесным образом попал во ВНИРО и что заставило меня это сделать.
– Я смотрю, вы везучий человек, и мне кажется, что и в дальнейшей жизни вам будет везти, но у меня нет полной уверенности, что вы надолго задержитесь у нас. Я почему-то не чувствую в вас фанатизма учёного. Кропотливая научная работа вам в конце концов надоест. Вот вы хорошо рисуете, и я вижу, как вы загораетесь, когда начинаете рисовать. Я почему-то думаю, что вы в конце концов станете художником. Судя по вашему темпераменту, с каким упоением вы пишете этюды, – эта профессия вам больше всего подходит.
– Вы так считаете? – удивился и внутренне насторожился я, ибо уже в который раз меня невольно определяют в «касту» художников. – Рисование для меня, Серафим Всеволодович, пока просто развлечение, и серьёзных намерений на этот счёт я не питаю. Страсть к путешествиям – вот что меня больше всего сейчас увлекает. Я, даже когда в армии служил, и за два года на учениях объездил чуть ли не всю нашу страну, всё время представлял себе, как путешествую на корабле по морям и захожу в порты разных стран, – вот как я мечтал путешествовать, а в детстве только об этом и думал.
– Вы, Серёжа, мне можете не поверить, – оживляется Грушин, – но я тоже уже в четыре года мечтал стать путешественником и поэтому после школы поступил в МГУ на географический факультет, затем закончил аспирантуру и после защиты диссертации стал кандидатом географических наук. Правда, сейчас я занимаюсь гидробиологией, что позволяет мне во ВНИРО участвовать в экспедициях по Мировому океану и писать научные статьи и научно-популярные брошюры на эту тему.
Несмотря на свой возраст – пятьдесят два года, – Грушин лёгок на подъём и очень подвижен, небольшого роста и сухощавый. На крупном носу поблёскивают очки в тонкой золотой оправе. Волосы уже все седые и торчат в разные стороны, за что матросы дали ему кличку Одуванчик. По-моему, он об этом не знает. Любит шутить.
Ходит немного боком, словно постоянно хочет кого-то пропустить вперёд, и при ходьбе нелепо