Мировые религии. Индуизм, буддизм, конфуцианство, даосизм, иудаизм, христианство, ислам, примитивные религии
первоначально относившегося к маске, которую актер надевал при выходе на сцену, – к той маске, через (per) которую он озвучивал (sonare) свою роль. Маска отражала роль, а актер за ней оставался скрытым и неизвестным, посторонним по отношению к эмоциям, которые он разыгрывал. И это, по мнению индуистов, идеал, ибо роли – именно то, чем являются наши личности, то, что нам отведено в величайшей из всех трагикомедий, драме самой жизни, в которой мы и соавторы, и актеры. Как хороший актер целиком отдается своей роли, так и нам следует играть наши роли в полную силу. Если мы в чем-то и неправы, так это в том, что ошибочно принимаем отведенную нам в настоящий момент роль за то, кто мы есть на самом деле. Мы поддаемся воздействию собственных реплик, не в силах вспомнить предшествующие сыгранные роли, и не подозреваем о тех, которые нам предстоит сыграть в будущем. Задача йога – исправить эту ошибочную идентификацию. Обратив свою осознанность внутрь, он должен проникать сквозь бесчисленные наслоения личности до тех пор, пока не прорежет их все и не дойдет до неизвестного, радостно-беззаботного актера, скрытого за ними.
Уловить различие между обычным «я» и высшим «Я» помогает еще один образ. Человек играет в шахматы. Доска символизирует его мир. В нем есть фигуры, которыми ходят и которые можно выиграть, а можно потерять, цели, которых можно достигнуть. Можно выиграть или проиграть партию, но не самого игрока. Приложив старания, шахматист может улучшить свою игру и, по сути дела, свои умения; это происходит как в случае поражения, так и при победе. Как участник партии соотносится с его личностью в целом, так и конечное «я» в любой конкретной жизни соотносится с лежащим в его основе Атманом.
Метафоры продолжаются. Одна из самых красивых содержится в упанишадах, а также, по любопытному совпадению, у Платона. Ездок сидит безмятежно и неподвижно в своей колеснице. Передав ответственность за поездку своему колесничему, он волен раскинуться в колеснице и любоваться пробегающим мимо пейзажем. В этом образе заключена метафора жизни. Тело – это колесница. Дорога, по которой она едет, – объекты чувственного восприятия. Лошади, которые везут колесницу по дороге, – сами чувства. Разум, управляющий чувствами, если они дисциплинированы, представлен вожжами. Способность разума к принятию решений – это колесничий, а хозяин колесницы, которому присуща вся полнота власти, однако ему незачем даже шевелить пальцем, – это Всеведущее «Я».
При наличии у йога способностей и усердия подобные размышления в конце концов вызывают яркое ощущение бесконечного «Я», лежащего в основе бренного, конечного «я». Два «я» со временем представляются все более обособленными, разделенными, как вода и масло, хотя раньше были смешанными, подобно воде и молоку. Это и есть готовность к третьему этапу на пути знания, который заключается в смещении самоидентификации к ее неизменной части. Прямой способ добиться этого – воспринимать себя как Дух не только в периоды медитации, предназначенные для этой цели, но и как можно чаще во время