Штеффин191, а Хелена Вайгель писала Беньямину:
Хочется знать, как Вы поживаете, есть ли у Вас, с кем сыграть в шнопс, со всеми Вашими каверзами, которых мне так не хватает. Я учусь играть в шахматы, так что у Вас будет возможность разозлить меня до смерти. Когда изволите приступить 87?
Со своей стороны, Беньямин делал заметки о поведении Брехта в игре в покер88. Организовывались турниры с розыгрышем призов – однажды они разыгрывали двойной виски, и Эйслер проиграл 2:3, в другой раз шло яростное сражение в покер за кусок коврижки, но Брехт им так и не поделился89. Друзья стремились осваивать и новые игры; перед первой поездкой Беньямин спрашивал:
«Знакомы ли Вы с го? Очень древней китайской настольной игрой? Она почти столь же интересна, как и шахматы – мы должны познакомить с ней Свендборг. В го не ходят фигурами, а выставляют их на изначально пустую доску»192.
Сражаясь со скукой, Брехт предложил изобрести новую игру. Беньямин записал идеи, выдвинутые Брехтом после партии в шахматы 12 июля 1934 года:
Итак, когда придет [Карл] Корш, мы с ним придумаем новую игру, в которой позиции не будут всегда одинаковыми, свойства фигуры изменятся, если она будет какое-то время стоять на одном и том же поле, возможно, она станет сильнее, а возможно – слабее. Сейчас в игре нет развития. Она слишком долго остается неизменной…193
Вовсе не случайно, что на трех из четырех дошедших до нас фотографий Беньямин и Брехт играют в шахматы. Они играли ежедневно после еды, как вспоминала Рут Берлау, молча, «а вставали из-за доски так, словно между ними состоялся разговор»194. Игра служила основой для шуток и дружеского соперничества: «Я купил здесь всего за десять крон замечательный набор фигур, таких же больших, как у Беньямина, и даже красивее, чем у него», – гордо сообщал Брехт Маргарет Штеффин, добавив чуть позже: «Мои фигуры такого же размера, как у Беньямина»195. Игра стала настолько характерной для безмятежного дружеского общения в Сковсбостранде, что могла увлечь Беньямина в новое «путешествие на север. Шахматная доска осиротела; каждые полчаса она содрогается, вспоминая, как ты делал на ней ходы»196. В игре отражалось настроение Беньямина, в свою очередь зависевшее от прогресса в работе:
Одна-две партии в шахматы, предназначенные разнообразить нашу жизнь, становятся такими же серыми и однообразными, как северные морские воды, так как я редко выигрываю197.
Всякий раз, при появлении угрозы дружеской атмосфере, вспоминались дуэли за шахматной доской: «Сомневаюсь, что мы сможем провести за игрой в шахматы в яблоневом саду еще много летних сезонов»198. Когда семье пришлось бежать из Дании, Беньямин писал Штеффин в Лидингё, с сожалением: «Игре в шахматы в саду тоже пришел конец»199. В стихотворении Брехта «Вальтеру Беньямину, убившему себя, спасаясь от Гитлера», одной из эпитафий Беньямину, упомянута сцена за шахматным столом «в тени грушевого дерева»; воспоминание становится символичным из-за значения игры для повседневной жизни изгнанников200.
С