– Раневская. Ваш Фёдор Сухов.
– Что за прелесть эта Наташа! – сказала она опять про себя словами какого-то третьего, собирательного мужского лица. Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое.
(Л.Толстой. «Война и мир»).
Как бы о полигамии.
Вы, однако, и с какой стати – ко мне – о полигамности? В восточном гареме – никогда. А теперь ещё и травмы преследуют. А эти восточные, какие-то они кажутся … (Не представляю, что Толстой, Мериме, Гюго и фараоны – нашли в них). Ваще. «Такой футбол нам не нужен».
Как бы физиологическое.
Вас утром не мучает вопрос, пока Вы нежитесь «невестой» в горизонтальном положении:
– Ещё можно потерпеть или уже надо идти?..
А по поводу своих экзерсисов Вас такой же вопрос не догоняет? Это же – моветон, кю. К тому же, если человеку постоянно говорить, что он свинья, то он, в конце концов, захрюкает. Понимэ? Или желание посплетничать у женского персонала заложено на генном уровне и неистребимо?
Как бы рекомендующее.
Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж? Всё бы с ней ездили!
(Л.Толстой. «Война и мир»).
Ваша деликатность сдерживает Вашу искренность? Не следует сдерживать порывы, идущие от сердца, как порекомендовал де Тревиль на сакральную фразу Людовика 13-го о желании задушить Ришелье.
Как бы антиприютно-эротическое.
Анастасия Ефремовна – Алексею: – Мы тебя приютили…
Андрей – ей: – Что ты!.. Вытащила какое-то поганое слово… Ютили! Никто его не ютил! Приехал – и всё!
(В.Розов. «В добрый час»).
Москва – это неплохо, но жить там постоянно – ни за какой «образ любви». А «болезнь» может быть как «неизлечимая», так и не излеченная. Полагаю, что у Вас – последняя. Лучше умереть стоя, чем жить на коленях. К тому же в настоящее время в Вашей усадьбе «климат иной», и горячего душа нет. А если – летом, так либо Петруша на тракторе, того гляди, задавит, и убечь не успеешь или не в ту степь куда мотнёшься, али некий абориген припрётся со свечкой, или соседская корова – за кабачками, а может и сама соседка – якобы, за солью, а то может и все аборигены – «за знакомство». Нет, водку Вашу не пью, да ещё и с утра, и популярность мне такая ни к чему: что Сухов – Проша Шаляпин или Басков какой?
* * *
Она в унисон:
«Сухову Федору Иванычу.
Здравствуйте, милый друг, Федор Иваныч! Пишет вам Ваша Катерина Матвевна – «курочка полупотрашёная» (всё-таки это лучше, чем змея–подколодная) – из милой Вашему сердцу родной стороны. Сразу несколько вопросов к орнитологу. Почему полупотрошёная, а не потрошёная, что в полупотрошёной выпотрошено? Охлаждённая или замороженная? Уж так давно Вы не посещали наши края, что и не могу представить себе обличие Ваше. Как лягу почивать, обниму подушку и все представляю Вас рядом. И приходите Вы ко мне в таких разных видах: то в виде морского