вызвали к директору, и тот, пожилой и опытный педагог, отведя взгляд в сторону, грустно сказал ей:
– Евгения Александровна, голубушка! Мы хотели бы, чтобы за эту пакость ответили в равной степени все принимавшие в ней участие. Но Павел слезно выклянчил прощение, рассказав обо всех поименно. Я знаю, вы не мама ему, но попытайтесь как-то объяснить, что в жизни белое, а что черное! Если еще не поздно, конечно! Постарайтесь достучаться и дать ему понять, что с маленького предательства начинается большая подлость!
Она только грустно вздыхала, слушая правильные слова директора школы. А что еще оставалось делать доброй тетке, так и не заслужившей авторитета у своего юного негодяя-племяша?
Женя добровольно сдала деньги на новый ремонт, как и все другие родители пачкунов. На этом дело закончилось и забылось со временем.
Она попыталась поговорить с племянником по душам. В ответ же услышала слова, которые испугали ее своей продуманностью и жестокой логикой:
– А что ты хотела?! Мне сказали, что могут из школы выгнать. На фига мне ее менять? От нее до дома десять минут пешком. А другая ближайшая у черта на куличках. В автобусе толкаться придется! Зачем?..
Женя попробовала возразить:
– Павлик, но как же другие ребята? Ты о них подумал?
Племянник холодно ответил:
– А что мне другие?! Их вон папаши и мамаши на мерседесах в школу возят. А меня кто повезет?
В голосе Паши сквозили и зависть, и равнодушие одновременно.
Этот случай был не единственным. Были, конечно, и другие, подтверждающие, что из Павлика вырастает не самый лучший человек. Но как ни билась Женя, вечно занятая на работе, повлиять на него не могла. Она старалась, конечно, выкроить свободное время и сводить племянника на хорошие фильмы и чувственные спектакли, но видела, что это не оказывает никакого действия.
Сосед Георгий, прямой, как корабельная мачта, был уверен, что во всем виноваты гены, доставшиеся Паше от известной матери и неизвестного отца. Он говорил:
– Смотри, Женька! Мамашка его, царство ей небесное, скинула мальца на тебя, совсем не думая, как придется младшей сестренке штормовать по жизни! Не сильно переживала и к сыну не стремилась! Разве можно назвать ее матерью или заботливым человеком? Да и папаша ничем не лучше! Сомневаюсь, что он не знал о рождении сына. Однако до сих пор не озаботился хоть как-то поинтересоваться им!
Женя, чувствуя истину в словах соседа, все-таки пыталась защитить непутевых Пашкиных родителей:
– Георгий! Ну как ты можешь так говорить! Настя была ученым! Да и отец Павлика наверняка тоже. А ученые – другого сорта люди! Они выше нас, простых смертных! Живут наукой и не могут размениваться на житейские или бытовые пустяки!
Сосед, ухватившись за ее последние слова, подвел итог:
– Вот я и говорю! Ребенок для них – это житейский пустяк! Люди холодные, как атлантическая треска, живущая на морском дне! Извини, Женя, за недобрые слова о твоей сестре-покойнице.