меня, – миролюбиво попросила я, взглядом указав на её цепкие пальцы на моём рукаве, и объяснила: – Поверьте, со мной вы зря теряете время. Я студентка, денег у меня немного. Да вам они и ни к чему.
– Вот как! – иронично усмехнулась дама и заинтересовано выдала: – С чего такие выводы?
– Не производите впечатления нуждающейся, – объяснила я.
– Хмм… Верно, явный просчёт в образе… Что ж… Обстоятельства порой берут верх.
– Какие обстоятельства?
– Не важно, – проговорила она, оглядев меня ещё одним острым взглядом. И велела: – Считай, что у меня хобби.
– Хобби? – рассеяно переспросила я, стараясь не концентрировать внимания на её глазах, обрамленных густыми длинными ресницами и буравящих меня оценивающим взглядом.
– Да. Люблю направлять капризных цыпочек…
– Направлять куда?
– В нужное рус…
– Знаете, я не капризная цыпочка, – перебила я её, не постаравшись скрыть обиду. И объяснила: – Просто привыкла сторониться навязчивых дам с маниакальными замашками.
– Маниакальными замашками, – повторила она и снова усмехнулась: – А тебе палец в рот не клади… Что ж, один: один, голубушка, – вполне себе дружелюбно улыбнулась она и добавила: – Ты то, что нужно!
– Нужно кому?
– Хороший вопрос. Схватываешь на лету, – милостиво похвалили меня, – Итак: к делу! Деньги твои мне ни к чему. По темпераменту подходишь… А волосы твои…
– Волосы? Не понимаю…
– Они точно не оставят его равнодушным, – довольно ухмыльнувшись, заявила она.
– Кого «его»? – уточнила я, совсем сбитая с толку.
– Роскошные… Буйные… Непослушные, как их хозяйка, – будто увещевая меня, негромко вещала дама, оставив мой вопрос без ответа.
Голос её теперь как-то странно воздействовал на меня. Негромкий, грудной, тягучий, словно карамельная нуга, он будто лишал сил; будто обволакивал мягкой шалью, окуная в тепло и уют летнего дня. Меня даже стало чуть покачивать, словно на волнах, стоило ей продолжить говорить после короткой паузы: – Он обожает такую длину.
Слова эти отчего-то опалили меня спонтанной радостью. В ногах появилась странная лёгкость. Я вдруг почувствовала себя воздушным шариком, наполненным гелием и подвешенным к потолку. В голове медленно, но неотвратимо сгущался туман. В нём вязли обрывки моих разрозненных мыслей: «О ком она говор…»
– Кто «он»? – пролепетала я, с трудом разомкнув непослушные губы.
– Жизнь твоя будет так же непредсказуема, как их тяжелые крутые волны. – пристально глядя мне в глаза, негромко говорила дама, снова будто не расслышав моего вопроса.
– Волны?.. Не надо! – попыталась возмутиться я, сделав над собой неимоверное усилие. И заметила, как её рука потянулась к одному из моих локонов. Заметила и почувствовала, что совсем теряю волю к сопротивлению, становлюсь покорной, очень послушной – настоящей марионеткой в её руках. Манипуляции