на выход.
– Сутки не прошли, а ты уже смываешься, – с укором произносит, складывая руки на груди и с осуждением смотрит на меня. – Нам надо переговорить, – Марк настроен серьезно, но меня не впечатлила его мнимая искренность, поэтому разворачиваюсь, оставляя его одного стоять в коридоре.
– И тебе доброе утро, Марк, – произношу в пустоту, потому что покинул холл, словно тюрьму, где меня душат не только физически, но и морально. Слышен смех брата-близнеца, но я игнорирую его, желая уже скорее заняться полученным заданием.
ГЛАВА 6
Выйдя на улицу, вдыхаю полной грудью утренний холодный воздух. Закрываю глаза, на миг представляя, что все это очередной кошмарный сон с участием всех моих родных. Сосредоточив свои другие ощущения, я прислушиваюсь к шуму, доносящегося с верхних этажей, как раз, где находится комната моих родителей. Вновь выясняют отношения, трепя друг другу нервы в такую рань. Не желая быть свидетелем, абстрагируюсь, затем отхожу от дверей и направляюсь к гаражу, там находится мой автомобиль, если, конечно, отец не нашел ему другое место. Нанятая охрана делает утренний обход по всей территории, и, завидев меня с сумкой в руках и слегка растрепанного, приняли за Марка, потому как поздоровались, произнеся его имя.
– Доброе утро, – киваю. – Я – Леонид, – протягиваю мужчине руку, а тот, как прокаженный, уставился на меня, не понимая, что происходит. Охранник новичок, и скорее всего, не ожидал, что у четы Островских сыновья-близнецы.
– Прошу прощения, – тут же протягивает руку, стряхивая с себя сомнения. – Если вы к гаражу, то вот ключи, – протягивает брелок, на котором висит бесконтактный ключ-сканер. Благодарю охранника, и беру связку. Жизнь вся идет к верху дном, но вещи из прошлого продолжают хранить в себе ушедшие дни и воспоминания. Открыв гараж, я замер в ожидании худшего исхода, но все же моя машина накрыта серым чехлом, а значит, как член семьи, все же я всегда присутствовал в этом доме.
– Привет, – говорю автомобилю, словно бездушная вещь способна ответить мне тем же. Улыбаюсь, когда до конца стянул ткань и касаюсь холодного железа. Ладонь опаляет, жалит, но это ощущение только согревает мою душу. Недолго размышляя, сажусь за руль и завожу мотор. Машина без намека на застойность начинает свою трель, зарычав собственной музыкой. Срываясь с места, я покидаю родительский дом, параллельно отправляя сообщение матери, чтобы больше не ждала меня, потому как там мне делать нечего. Она поймет. Всегда так было. Дорога была сухой, и несясь по проселочной улице, ощущал, как из-под колес жалобно вылетал гравий, а выехав на центральную, надавил на педаль газа до упора, стремясь скорее добраться до рабочего места.
Просматривая несколькими днями ранее дело об исчезновении моей жены, я наткнулся на некоторые несостыковки, как будто эти важные элементы намерено изъяли, желая спрятать то, что так для меня важно. В порыве своей вспыхнувшей злости, несколько раз связывался со штабом, желая возобновить дело, только уже на федеральном