и потерь, могла стать для бабули тяжелым испытанием. Я этого не хотела.
Приходил доктор – степенный, аккуратный, отрешенный. Послушал меня деревянной трубочкой, осмотрел горло, выписал микстуру и порошок, велев соблюдать постельный режим. Постельный, так постельный. Все равно я чувствовала себя настолько отвратительно, что походила больше на привидение, чем на человека.
Обидно было чувствовать себя немощной и ни на что не годной, тем более, я полностью признавала свою вину. Глупая, самонадеянная, неосторожная девчонка!
Зато было время подумать над своей жизнью и всем, что происходило в последнее время. Утирая зудящий нос платком, я размышляла о чудесах таинственного леса, о вороне, что едва не заклевала меня, и, конечно о снах.
Не просто так они начали являться ко мне с завидным постоянством. Передо мной мельтешили разрозненные куски мозаики, которые требовалось собрать воедино. Я как будто тянула к ним руки, но они ускользали и таяли в темноте.
Тропинка в заснеженном лесу. Болезненно искривленные деревья. Воронье, что таращилось на меня во все глаза. Картинная галерея с ожившими портретами. Принц Эрик… Тот самый пропавший принц, которого уже два года не могут разыскать.
Он исчез после смерти старого короля, незадолго до собственной коронации. Тела и никаких следов не нашли, а значит, он вроде бы жив, а вроде бы и нет. Все это время страной управляют Лорд Регент и Высочайший совет, но недавно последний вынес требование признать, наконец, принца Эрика погибшим, и выбрать нового короля.
Правители из династии Сан-Ульф взирали на меня с немым укором, а то и неприкрытой злостью, словно я им что-то задолжала.
Что? Не допустить, чтобы род их прервался и канул в историю?
Смешно. Кто я, в конце концов, такая? Ни влияния, ни средств, ни особого ума.
И вдруг, пребывая на тонкой грани между сном и явью, я подскочила на кровати, как ужаленная.
Перчатка!
Как я могла забыть?! Ведь на ней, несмотря на потрепанность, ясно читалась буква «Э». А волк засуетился, едва услышав имя «Эрик».
Неужели мой меховой дружок что-то знает, но не может рассказать? И вдруг, – от этой мысли в груди стало холодно, – вдруг он слопал наследного принца?! Сожрал будущего монарха, даже не поморщившись?
Я даже закашлялась от перевозбуждения.
Нет. Волчок не мог так поступить. Или мог? Он ведь дикий зверь, а не комнатная собачка. Закрыв глаза, я увидела, как огромный серый волк набрасывается на беззащитного юношу, подминает под себя и вгрызается в горло. Картина была настолько красочной, что по телу пробежала дрожь отвращения.
Снедаемая этими мыслями, я не заметила, как уснула. И чудилось, будто всю ночь под моими окнами то ли деревья стонали, то ли кто-то выл на луну.
***
Плоская шкатулка из темного дерева открылась с негромким щелчком: на бархатной подушечке красовалось серебряное ожерелье с кабошонами розового кварца, пронизанного белыми, будто ледяными, прожилками. Камни были гладкими, как леденцы, они манили прикоснуться,