она пришла в себя, за окном уже по крышам домов ползли сумерки, а макушка солнечного диска скрылась за верхушками исполинских гор. Повертев головой в стороны, Ника различила в полумраке очертания своей комнаты.
Сползла с кровати, машинально оправила помявшееся от долгого лежания коричного цвета платье с позолоченной вышивкой и подошла к висящему на стене зеркалу рядом со шкафом из светлого дерева. Голова её раскалывалась, в ушах всё ещё стояли отголоски невыносимого звона. Ника не ожидала, что на неё так сильно повлияет новость. Из зеркального отражения на неё смотрела уставшая молодая девушка. Ника потёрла пульсирующие виски указательными пальцами, двойник повторил движение.
Свадьба. С Ридани.
Всего два слова, но они обрушились на хрупкие плечи непосильным грузом. Обычно торжество вызывает уйму положительных эмоций и впечатлений… если суженый люб. Хотя бы не стар!
Нет! Отец просто не мог так поступить, это всё проделки мачехи, жаждущей скорее от неё избавиться. Пока ещё не поздно, нужно с ним поговорить!
Обув домашние туфли, Эриника решительно вышла из комнаты и отправилась на поиски отца. Барон нашёлся у себя в кабинете, через приоткрытую дверь Ника заметила сидящую на его столе Карнель: мачеха любила совать свой напудренный нос в мужские дела.
Стиснув зубы, Ника громко постучала, чтобы её заметили. Чарльз оторвал глаза от свитка и сосредоточил внимание на дочери. Сжал губы в тонкую линию, понимая, что Ника пришла оспаривать решение о свадьбе.
– О! Очнулась наконец! Какая-то ты слабая духом. Только не грохнись в обморок на церемонии, а то такой конфуз выйдет, – смолчать мачеха, как всегда, не смогла, она не сделала попытку слезть со стола, хоть это было и неприлично в присутствии падчерицы.
– Прошу, отец, я хочу поговорить с тобой. Наедине, – добавила Ника твердо, пропустив подколку мимо ушей.
– А я чем помешаю?! Я такой же член семьи, – нахохлилась Карнель, сдвинув изящные брови к переносице, и демонстративно сложила руки под внушительной грудью.
Ника не заходила в кабинет, настаивая на своём. Чарльз устало обвёл указательным и большим пальцем веки, вздохнул и велел супруге оставить их со старшей дочерью.
– Но, дорог…
Возмущения мачехи глава семьи оборвал строгим:
– Кара!
Прошипев про себя гневные ругательства, женщина ушла, не забыв «случайно» задеть падчерицу при выходе плечом. Ника стерпела, не желая устраивать сцен. Закусив губу практически до крови, она прошла в комнату и, уперев руки в боки, заявила:
– Отец! Я не хочу за Ридани! За что ты так со мной?
Чарльз удручённо покачал головой, поднялся из бархатного кресла и, прихрамывая, направился к Нике. Увечье барон получил в бою с флибустьерами двадцать лет назад, когда они совершили набег на Порт-Ниасль, с тех пор и ходит с тростью. Положив руки дочери на плечи, Чарльз произнёс:
– Милая моя Ника… Сожалею, но другого выхода у нас нет. Форп теперь единственный наследник Ридани. И герцог вовсе не стар, как ты считаешь, его силы