давлением, призналась во всем – другого выхода у неё просто не было.
Александр, слушая её, скрипел зубами, но не прерывал, хотя сам иногда задавал вопросы, вонзая ногти в ладони, чтобы не вспылить. Зато теперь он знает всё – из первых уст. Он-то уже слышал, что во время очередного объяснения с французом, жена попыталась, в первый раз, дать твердый отпор домогательствам кавалергарда. Об этом рассказала княгиня Вяземская, ставшая свидетельницей их разговора на повышенных тонах. Но он хотел, чтоб жена сама рассказала обо всем. Однако она молчала, видимо, думая, что сама справится. Не понимала, с кем имеет дело!
Барон Геккерн, голландский посланник в России, так называемый приемный отец простодушного с виду Дантеса – очень хитер, расчетлив и изворотлив. С первой минуты этот человек маленького роста с отталкивающей внешностью Сатира, на лице которого играет хитрая улыбка, и окруженный всегда молодежью, склонной к разврату, вызвал у него неприятие. Видел, как тот питал слабость к любовным сплетням и интригам, сам являясь непревзойденным мастером по этой части.
Луи Геккерн твёрдо принялся за дело, видимо, посчитав, что настала пора взять всё в свои руки – начал толкать так называемого сына в объятия его глупой жены…
Александр, после признаний Натальи Николаевны, теперь точно представил, как всё это происходило. Встретив её в конце октября на каком-то рауте, – она же считает себя обязанной посещать все балы и рауты! – посланник позволил себе обратиться к ней с оскорбительной речью:
– Мой сын заболел и умирает из-за вас, заклинаю вас – спасите его!..
Она прервала свой рассказ. Скрипя зубами, с ходящими под скулами желваками, он ждал продолжения. А она молча пережевывала то, что там происходило. Затравленно оглядывалась по сторонам, боясь, что кто-либо подслушает этот гадостный шепоток гадостного старика – он открыто побуждал её к измене мужу! – она искала, где от него спрятаться. Но даже не пыталась покинуть эти места…
– Рявкнул:
Продолжай!
Та, не поднимая глаз, рассказывала:
– Когда я приехала с вечера, поведала о разговоре сестре. Но Азя с возмущением, бегая по комнате, кричала на меня: «Таша, развратный старик ведет двойную игру! Боже, какие гадкие нравы – так называемый сын сделал его поверенным в своих любовных делах, а он, мало, что помогает обольстить понравившуюся ему женщину, но и руководит его действиями! Эта семейка тебя погубит! Прекрати с Дантесом кокетничать, Таша, пощади мужа и детей!..» —Упавшим голосом прошептала: —Но я не могу от него отвязаться нигде с тех пор, как его сын не выходит в свет из-за болезни: шепчет мне о его любви, постоянно намекает на то, что я могу оставить тебя и выйти замуж за Жоржа…
Александр явственно издал звук, похожий на рык и скрежет зубов при имени «Жорж». Но только спросил:
– А дальше? Что было дальше?
– Азя кричала на меня: «Таша, и ты веришь ему?! Не верь! Не верь ему! Я вид