Кюхли, опомнился и начал громко хохотать, а потом, бросив пистолет, подбежал к посрамленному другу и стал обнимать его со словами:
– Послушай, Кюхля! Говорю тебе без лести: ты стоишь дружбы без эпиграммы. Но пороха ты не стоишь, ей богу!
Пристыженный всем происшедшим, Кюхля в ответ обхватил его неловкими руками, и они принялись шутливо мутузить друг друга. Сашка, смеясь, вывернулся из его объятий и сделал сальто, как бывало в лицее, когда его переполняли радостные чувства…
Жанно Пущин, которому Антон вечером рассказал о дуэли друзей, рассердился не на шутку:
– Тося, скажи, ты думал, что поощряешь преступление? А если бы Виля на самом деле убил Француза?! Сашка, знаю, никогда бы не стал стрелять в него! Ты понимаешь, что Виля, из глупой гордости, застрелил бы будущее, вду-май-ся! будущее нашей российской поэзии! Ты понимаешь, что вы, два оболтуса, чуть не натворили!?
Дельвиг виновато сопел курносым носом. Он знал, что Жанно прав: он – серьезный человек, чуждый светских развлечений, целеустремленный и уравновешенный. Не то, что они – все вместе взятые. И всегда был таким. Он и сейчас серьезно служит…
Жанно перебил его мысли:
– Но, знаешь, Антон, ты, оказывается, еще более безрассуден, чем те двое. Тебе надо было приложить усилия не к тому, чтобы состоялась дуэль, а к тому, чтобы ее предотвратить. Эх, ты!.. Как же истребить в нас это ложное чувство чести!?
Разошлись очень недовольные друг другом, не зная, что будут у их друга дуэли, и не одна, и не две, о которых даже они и не будут знать…
Несостоявшаяся дуэль с Корфом (1819г.)
На Фонтанке рядом жили Модест Корф и Александр Пушкин- бывшие лицеисты, не дружившие и в лицее.
Однажды между ними даже чуть не произошла дуэль из-за Никиты, дядьки Александра с малых лет, который забрался в дом Корфа, чтобы побить его лакея.
Никита вспомнил об этом случает в тот момент, когда к Пушкиным домой пришел человек с бегающими глазами и неприятным лицом. Этот шпион хотел его подкупить, прося отдать ему, ни много, ни мало – бумаги его молодого барича!
С достоинством отвернувшись от предложенных ему денег этим неприятным человеком, он сплюнул себе под ноги. «Откуда может знать этот недостойный шпик, похожий на лису, про благородство моего молодого барина, который не задумываясь, вызвал на дуэль барона Корфа —за то, что тот меня побил, когда я, кх-м-м! немного в подпитии, пытался выяснить отношения с его камердинером в передней у него?!
Если бы я тогда знал, что барчук вызовет барона на дуэль из-за меня, я бы ему тогда и не жаловался!». —Никита гордо поднял голову: барчук тогда, немедленно загоревшись, послал вызов обидчику своего слуги!
Это потом только он подобрал скомканную бумажку, выкинутую хозяином в сердцах, и полюбопытствовал-подсмотрел, что ответил барон на тот вызов. На бумаге твердым красивым почерком было написано: «Не принимаю Вашего вызова из-за такой безделицы не потому, что вы – Пушкин, а потому, что я – не Кюхельбекер…»
Несостоявшаяся