право. Он был как… Он словно был мной.
– Да, наверное, – не стал спорить старик. – Но сейчас это тебе на руку. Я знаю, что у тебя на уме и в сердце, что так жестоко ломает мысли каждую ночь.
Я нахмурился:
– Что это значит?
– Мы с твоим отцом любили наш край и столицу, мы застали добрых королей и их мудрых советников. Те времена, когда в Лореул пытались попасть со всех частей мира. Твоя мама родом из Серийи и переехала с родителями в десятилетнем возрасте на север Лореула. В одной из академий она познакомилась с Волибором – твоим отцом. Там же и со мной. Мы вместе окончили академию и ушли каждый в свои сферы: я – к магам, твой отец в армию, а мать – в лекари. Ты был еще маленьким. Потом появилась Санна. Твоя мать невероятно сильно ревновала её к моей жене, Журри. Бронда была теплой и заботливой к нам. Поэтому я хочу снова увидеть её в свете теплого солнца, в былом рассвете. Хочу перестать чувствовать перед ней вину.
– А я здесь при чем? Хочешь с помощью меня развязать еще одну войну или что-то вроде того? – ухмыляюсь, пытаясь не показывать, насколько переполнен эмоциями.
Я мало что знал о прошлом мамы и папы. После смерти отца я блокирую в себе желание узнать хоть что-то. Кроме как от мамы, этого не у кого было узнать, и я не хотел трепать её раны. Но иногда мне казалось, что она очень сильно хочет поговорить, а я боялся. Должно быть, не совсем понимал, что ей нужно для успокоения. Или в очередной раз хотел стать самым сильным из них.
– Разве можно подумать, что я желаю тебе зла?
– Я не знаю, – смотрю на лиловые лепестки в чае. – Я слишком давно ни на кого не полагался. Хотя это, наверное, моё самое большое желание. Иметь кого-то близкого по духу.
– Они есть, Говен. – Лекарь указывает на Самбора. – На его родине.
Я смеюсь и делаю глоток чаю. В груди всё дрожит от возбуждения.
– Тебя хоть как зовут, старик?
Он потирает седую бороду.
– Деян.
Киваю молча, наблюдая за кружащимся чаем в кружке.
– Не совсем понимаю, чего ты хочешь от меня, – говорю, вставая из-за стола. – Но мне есть кем рисковать, поэтому все эти авантюры против орков без моего участия. Это не моя война, и терять в ней кого-то снова не хочу.
– Также есть и те, ради которых ты должен взяться за это. – Его слова заставляют меня остановиться. – Никто, Говен. Никто, кроме тебя, не сможет. Поверь, я знаю. И знаю очень много. Я не прошу тебя верить всему. Просто откликнись на зов своего заспанного сердца и взгляни на мир иначе, через нас. Через прошлое, сын Волибора…
Мне кажется, будто то, о чем я мечтал, предстало передо мной в образе чего-то пугающего. Или я внезапно оказался не готов к переменам, о которых грезил весь свой осознанный возраст. О которых говорил отец. Я и правда оказался не готов к переменам. Обманщик и притворщик, человек, который способен только мечтать и не идти вслед за возможностями. Таким я был всегда.
– Извини,