по телефону? – благоприобретенный Хельмут вышел на крыльцо из недр дома, бестолково заставленного антиквариатом, который Маруся, как он считал, вечно портила, то ставя кружку на консоль Бидермейер, то проливая вино на столик рококо. – С ума сошла, столько времени сидеть на холоде!
– Иду, – Маруся вошла в дом, стала снимать полушубок, шапку, шаль, плед. Хельмут обнял ее:
– Я тебе не говорил еще сегодня, как я тебя люблю?
Маруся чмокнула его и рысью поскакала на кухню: если бы все ее подруги так вставали в стойку на окрики своих мужиков, в мире царила бы гармония. Вместо этого у всех сплошные драмы. Гремя кастрюлями, она переслала Мише селфи с холокостом курильщиков, тут же раздался звонок:
– Муля, одень шапочку, а то лысинку простудишь! – радостно орал Миша. – Я знал в Иерусалиме одного русского перца, который заделался ортодоксом. Его жена куталась в такое же одеяло, ей всегда было холодно. Тетка реально попала: ехала за теплом, а попала в холод, ты же знаешь, что в Иерусалиме зимой холода. Вместо твоей шапки у нее был парик – ты же знаешь, что у ортодоксов женщины бритые и ходят в париках… Кстати, ты знаешь, что в этом одеяле на голове ты похожа на Ясира Арафата? Самый цимес в том, что, когда тетка соглашалась ехать в Израиль, базара насчет ортодоксов не было, она с этим попала еще больше. Как и ты, она была курильщицей, и муж – после того, как отрастил пейсы, обвешался веревочками и заправил брюки в носки, – стал выгонял ее на улицу для покурить, а жили они в ортодоксальном квартале. Не в Меа Шеарим, в другом, это неважно… Кончилось дело тем, что соседи забили ее камнями.
– Кошмарная история, – ответила Маруся, залив соусом плиту, – а у меня клиент продал квартиру не по тому паспорту и с горя запил.
Глава 7. Редкий период нормальности
«Отойди от крышки гроба!»
Корнелия не верила своим глазам, – Клячин шлет гадкие месседжи уже и Матвею. Матвей привычным жестом потрепал ее по загривку:
– Куки, перестань ты реагировать на его выходки…
– Я вообще не реагирую, это ты боишься стоять у крышки моего гроба. Мне лично уже плевать.
– Как «плевать», ты вечно в истерике. У него одна, простая, как палка, цель: постоянно тебя вышибать. И у него это получается.
– Потому что лезет в нашу жизнь, а я в зависимости от него из-за мальчиков! – твердила Куки, тыча в нос Матвею очередное послание своего экс:
«Договорились – дети едут в лагерь в Хорватию. Ты опять все меняешь, как тебе удобно».
– Мы в Италию собрались, на лодках, – возмущалась Куки, – Толстовы пригласили, это совсем ничего не будет стоить, только билеты.
– Может, дети все же в лагерь, а на лодках мы с тобой?
– Ревнуешь меня к детям? Или тебе удобнее, чтоб я плясала под его дудку?
– Удобнее, чтобы все соблюдали договоренности, – Матвей был готов взвиться, – был уговор: дети едут в лагерь. Сейчас что-то перекраивать,