мне домой вернуться и начать вышивать крестиком на продажу? Но ведь отец считал, что у меня интуиция и свежий взгляд на события и людей. Эх, папочка, как мне тебя не хватает, как нужны твои советы, ведь так важно для меня раскрыть своё первое настоящее дело!
Мои мысли прерывает странный звук: что-то среднее между хрюканьем, мяуканьем и скрежетом. А время уже позднее, полночь. Вспоминаю строки из своего любимого романа А. Дюма «Граф Монте-Кристо», перечитанного сотни раз: «полночь – час убийц». Всё, я схожу с ума, какая досада! Каких убийц?! Речь идёт о преступлении (что не доказано пока) под названием кража. Выхожу в коридор (он не освещён, хозяин-миллионер экономит на всём, на чём не надо). Подхожу к лестнице, ведущей вниз, в гостиную. В гостиной странно мерцает какой-то необычный голубоватый свет. Я потихоньку спускаюсь по лестнице.
В гостиной никого нет и достаточно светло, но она как-то изменилась, чего-то не хватает. На стене нет портрета, который так поразил меня в день приезда. Мне страшно, я бегу обратно в свою комнату. Нет, так нельзя, надо вернуться и рассмотреть всё внимательно. Беру самую большую свечу и вновь спускаюсь в гостиную. Портрет на месте, странного голубого свечения нет. И тут кто-то расколол мне череп, наверное, топором. Я падаю, и последняя мысль перед обмороком: неужели я скоро увижу родителей?
Я очнулась в раю. Родителей рядом не было. Наверное, мама меня не узнала, ведь она видела меня, лишь когда мне было 4 года… Но папа-то должен был меня найти и ей показать! Зато рядом со мной сидел ангел с большими крыльями – но только крылья были не белого, а розового цвета. Не знала, что бывают розовые ангелы… И вдруг ангел занялся совсем не ангельским делом: стал капать из флакончика в стакан с водой и протягивать этот стакан мне. И я поняла, что встреча с родителями откладывается, а вместо ангела передо мною жена хозяина, Нина, в розовом ночном пеньюаре.
Господи, как же болит голова! Я спрашиваю Нину: «Что со мной случилось?». И она отвечает, что на меня упала книга. «Какая ещё книга?!». «Старинная». Да, исчерпывающий ответ. Потом пришёл домашний врач Колывановых. Стучал молоточком, задавал глупейшие вопросы – например, сколько у него пальцев на руке и хочу ли я есть. Более глупого вопроса в три часа ночи, на мой взгляд, придумать невозможно. Но доктор продолжал приставать с едой, расспрашивал о моём любимом блюде.
Чтобы он отстал, я брякнула первое, что пришло в голову: швейцарский шоколад, очень надеясь, что вопрос закрыт. Но, к моему несказанному удивлению, и даже, можно сказать, ужасу, по указанию доктора через несколько минут появилась хозяйка дома в своём розовом пеньюаре с широкими рукавами, которые я приняла за ангельские крылья, и поставила передо мной поднос с чаем и большими кусками шоколада! При этом Нина серьёзно произнесла: «Извините, ради бога, шоколад бельгийский. Завтра, точнее, уже сегодня с утра, к кондитеру пошлём за швейцарским». Да, они все тут сумасшедшие: и Нина, и доктор, и я сама, потому что на меня упала старинная книга, и теперь нужно есть бельгийский шоколад среди