могильная пустота и безразличие ко всем этим фактам, окончательно разлучивших их судьбы.
Потерявший же свою самую сильную любовь и осознанно погубивший брата-близнеца, в итоге, после окончания вуза, уехал в отдаленную районную психиатрическую клинику, где и прослужил до сего времени, став главврачом.
Как ему существовалось после тех событий молодости? Если отбросить все его долгие (без малого сорок лет) изнурительные переживания, когда казалось, что вот еще совсем немного и он будет являться пациентом данного медучреждения, которое сейчас возглавляет. Но ничего такого с ним не произошло до настоящего момента, ведь в человеческой природе инстинкт самосохранения есть сильнейшая защита от сумасшествия и остальных реальных бед для здоровья. И это пока более менее работало, говоря про него. По крайней мере, Марк Самуилович сегодня проживал свои годы в некоем приграничном состоянии между вечным внутренним раскаянием и искуплением того великого греха нынешним праведным, по его мнению, собственным поведением по жизни. Но не какими-то религиозными покаяниями или бытовым аскетизмом, а как бы постоянным моделированием в голове «параллельного» земного бытия убиенного им брата. Последнее – вроде «игры», где Марк Самуилович часто представлял вместо себя Гришу и всячески старался соответствовать всему тому лучшему, чему наверняка мог бы соответствовать когда-то ближайший родственник. И хотя заведомо совершенно бесполезно экстраполировать характерные черты молодости кого-либо в старость, Марк Самуилович тут упорно следовал выдуманному им же самим принципу: все прекрасное и плохое в любом человеке – это только врожденное, а не приобретенное потом, с возрастом.
Исходя из всего этого, напоминающего больше эклектическую «мешанину» в сознании, у теперешнего главврача заштатной психушки выработался с течением времени определенный образчик поведения. Позволяющий многим окружающим, пусть и не вслух, «отметить» вроде того: «А этот мужчина – просто золото». Говоря иначе, к шестидесяти с лишним убеленный сединами Марк Самуилович приобрел статус, в целом, положительного героя: и как профессионала в своем деле, и в собственной семье (в наличии – единственная супруга и аж трое дочерей с выводком внуков), и как бы в нем немало за эти годы сложилось замечательного в плане личности.
–– «–
Вот о таком неоднозначном персонаже, который продолжал тихо лежать на полу с закрытыми глазами и в смирительной рубашке, Дмитрий Терентьевич и поведал Заболотной. Наконец он замолчал, и повисла достаточно длительная пауза.
– Я кажется догадалась, что Вы хотите от меня, – это уже она.
– Ну, а раз поняла (продолжает «тыкать» этот тип), давай попробуем теперь разобраться с ним, – и стильным ботинком, уже без бахил, касается плеча Марка Самуиловича.
Тот вздрагивает, словно проснувшись, и с неподдельным страхом начинает бессловесно взирать на тех, кто сейчас сидит на его же кабинетном диване. Просительный взгляд пожилого