кажется, целую вечность. Или несколько мгновений. Я могла бы остаться так навсегда. Верхом на нем, в его крепких, горячих руках, слушая, как успокаивается биение сердца в груди.
– Живая? – спросил Кирилл, вырывая меня из сладкого оцепенения, заставляя захихикать.
– Ммм, – протянула я, не уверенная, что знаю правильный ответ на его вопрос.
Однако наличие голоса Салманов, похоже, принял за согласие. Он встал вместе со мной, даже не покачнувшись.
– Куда? – прохрипела я, продолжая давиться смехом.
– В спальню, – ответил Кирилл. – Очевидно, я буду трахать тебя всю ночь, и завтра ты не сможешь ходить. Моя сладкая непослушная девочка.
Салманов уложил меня на кровать, нависая сверху. Я заерзала и почувствовала, что он более чем готов исполнить свою угрозу. Такое наказание меня не пугало ни капли.
– Кажется, ты сказал, что завтра поедешь на встречи один? Зачем мне ходить?
Кирилл рассмеялся.
На этот раз все было медленно. Он помог мне избавиться от платья и белья, а я сняла его галстук, и рубашку. Кирилл покрывал поцелуями мое тело, гладил руками, дул на горячую кожу, а потом снова двигался. То быстро, то медленно. То выколачивая из меня стоны, то снова заставляя просить больше, еще. Он был везде, всем моим миром, всеми моими чувствами.
Не помню, сколько раз я кончила в эту ночь. После третьего я была едва ли в сознании, хотя и продолжала просить и гореть. Уже засыпая, я вспомнила о правилах и гигиене, стала подниматься, отчаянно моргая, чтобы не вырубиться.
– Куда? – рыкнул Кирилл лениво.
–В душ.
– Нет,– кратко и категорично выдал он, прижав меня к себе, уткнулся носом мне в шею, шумно вдохнул.– Ты пахнешь цветами после салона и мной после секса. Я не знаю, что мне нравится больше. Не надо душа. Спи.
– Я буду мешать тебе. Здесь есть еще спальня.
– Спи тут, Дарина.
А меня уже понесло.
– Тебе ведь не нужно за мной присматривать, я могла бы…
– Боже, я должен обязательно приказать, чтобы ты унялась? Ты спишь со мной. Здесь. Сколько можно спорить? – разозлился он.
Я сжалась, но больше по привычке. Он ведь сам придумал эти правила. Чего теперь рычать?
– Хорошо, Мастер, – улыбнулась я, теснее прижимаясь спиной к его груди.
Мне действительно никуда не хотелось уходить сейчас.
– Дарина, – позвал он спустя минуту, снова вырывая меня из дремы. – Я не злюсь на тебя больше. Ты прощена, девочка.
Я моментально проснулась. Горло сдавило. Господи, я же не буду плакать, правда? Это так глупо. Но, кажется, вместе с этими словами Кирилла пришло не только его прощение. Я сама себя простила. Облегчение накатило мощной волной, выпуская умиротворяющую эйфорию.
Я накрыла ладонью руку Кирилла, которую он перекинул через меня, поднесла его пальцы к своим губам, поцеловала.
– Спасибо, Мастер. Вы очень добры ко мне.
Я почувствовала, как его губы, что прижимались к моей шее, шевельнулись в улыбке.
– Не