я никогда не был! Это точно! – продолжал Алекс диалог с самим собой. – Нерасторопным, как могло показаться, да! Но не забитым! Просто, может, это так выглядело со стороны? На самом деле я был очень рассудительным внутри себя! Я рассуждал и очень много анализировал! По поводу всякой мелочи и всякой ерунды. Как вот сейчас. Началось с окна в детской комнате, и уже не могу остановить поток воспоминаний про игрушки… Когда же я перестал играть? Когда мой ребенок внутри меня сам отправился на свалку? Может, после первого развода? Двадцать семь лет назад? Скорее всего, именно тогда. Но сначала я, чтобы отвлечься, засел за компьютерные игры. Просиживал сутки, дни и ночи напролет с сигаретами, чаем-кофем и пивом-чипсами. Быстренько, как люблю, работал, достаточно зарабатывал и возвращался в игру. Тогда счет моего времени вел мой внутренний ребенок… Точнее, он его вообще не контролировал…
– Ага! – хихикнула зубная щетка. – Это мы уже выяснили. Дети не знают времени…
– Да тихо ты! Не мешай слушать! – перебила паста.
– Гонял компьютерного персонажа по виртуальным пещерам и лабиринтам, подчинив всю свою жизнь только этому занятию. В зубах сигарета, в одной руке кофе, в другой мышка, за окнами глубокая ночь. Вдруг из-за угла на меня выскакивает скелет…
– Мамочки! – вскричала зубная паста. – Откуда он взялся? Прям живой скелет? Настоящий?
– Ты своими кристаллами белизны пошевели! Это же в игре! – успокоила щетка.
– У меня сердце словно разорвалось в клочья! Потом заколотилось так быстро-быстро, и начал я задыхаться. Вызвал скорую. Приехала бригада. С трудом нашла меня в сигаретном дыму, среди пепельниц с окурками и банок из-под пива, и сделала мне укол. А уходя, молодой фельдшер-практикант напоследок мне сказал: “В ваши тридцать лет, мужчина, нужно себя поберечь! И следить за своим здоровьем!”
Скорая уехала, а я проветрил комнату, выбросил сигареты и пепельницы, удалил все игрушки с компьютера и включил мозг. Первое время я чувствовал себя наркоманом, у которого отняли наркотик. Хотя я наркоманом никогда не был, но, думаю, именно так ощущаются ломки. Мир бился мне в голову, а жизнь просачивалась в мозг через все доступные ей органы моих чувств. Столько соблазнов было вокруг сбежать и спрятаться, но я героически выдержал это испытание. Тем более, что доктор тогда рекомендовал мне беречь себя в свои 30 лет! И я начал себя беречь. И берег как мог!..
Алекс остановился на пешеходном переходе. Горел красный светодиодный человечек, растерянно растопырив пиксельные ручки и ножки.
– А сейчас, в свои 53, мне плевать на эти 53 и прожитые года, – ехидно усмехнулся Алекс и пошел на запрещающий сигнал. – Уже конкретно, осознанно и всеобъемлюще плевать! Это раньше я плевал на свою жизнь наплевательски неосознанно, бездарно, не замечая того, и походя раскидывал ее клочьями по помойкам безделья. Это прежде я сливал ее в сточные канавы праздности, сжигал в пепельницах времени и растрачивал совершенно безответственно. Но при этом боялся сделать что-то не так…
– У