услышу, когда нас будут распекать за эту развилку. Не заметили, как съехали… Хорошо работаем… благо, ты увидел. Эти трассы одинаково звучат, я не ожидал такого подвоха.
– Я, наоборот, знаю почти все пейзажи. Смотреть-то, в общем, не на что. По бокам лес, впереди пустая дорога, мелькают столбы с проводами. Я не скажу никому про это, Фёдор, про твои очки.
– Спасибо… – кивнул Фёдор и снова замкнулся в себе.
Дима был потрясён услышанным. И ведь с этим человеком он работал больше десяти лет и даже не подозревал, что тот ничего не видит, когда едет! Что по факту получается… Дима был первым машинистом, хотя, нет… всё равно Фёдор всегда отдавал правильные своевременные команды. И никогда, никогда не ошибался. Но то, что он чего-то боится, – в это просто невозможно поверить!
Заскрипела рация:
– Поезд номер пятьдесят три, приём. Слышите меня? Следуйте на узловую станцию, на запасной путь. Трасса свободна.
– Вас понял, отбой. Давай, как закончится всё это, выпьем, а? – вдруг сказал Фёдор.
– Давай, уж больно денёк сегодня тяжёлый, – улыбнулся Дима.
Окончательно стемнело, Фёдор надел очки и плавно пустил поезд по магистрали. Дима тоже закрыл глаза и начал прислушиваться, но, ничего интересного не услышав, стал смотреть на пути.
На узловой они зашли к начальнику станции с бумагами, отметились, написали объяснительную и получили пропуск в гостиницу железнодорожников.
– Ну что, буфет уже закрыт, – пожал плечами Фёдор, – но мы ведь уже как-то настроились…
– Давай тогда просто, как в молодости, – бутылку водки, плавленый сырок и на рельсы, на запасной путь? – предложил Дима.
Пообщавшись с местным таксистом, через пятнадцать минут они уже шли вдоль запасного пути, хрустя камнями.
Выбрав укромное тёмное местечко, где не бывает начальства, они разложили на газетку закуску и разлили по пластиковым стаканам водку.
– Вот мы с тобой сколько лет уже работаем вместе, а никогда не пили вдвоём!
– Да и заговорили-то мы сегодня, и то, если б не эти происшествия, так бы и отъездили ещё лет двадцать молча! – засмеялся Дима.
– Да уж.
– Скажи, всё-таки у меня в голове не укладывается эта твоя история, почему ты, несмотря на страх, остался работать на этом месте?
– Ты хочешь сказать, что я занимаю не своё место?
– Ничего такого я не хочу сказать. Просто, если я не могу преодолеть страх… я туда не лезу, это, наверное, трусость…
– Я много лет считал себя трусом. И не на своём месте. И очки эти от трусости. Но есть один момент, который не отпускает меня с этого места. Только, боюсь, будешь смеяться…
– Не буду, обещаю.
– Мой слух настолько обострился за несколько лет работы, что… как бы тебе сказать: на железной дороге столько интересных звуков! Это уже как наркотик, я не могу без них! Когда я даже ещё не учился, я всё время слушал эти звуки, а когда стал учиться и начал работать – это просто невероятное богатство и