один из которых произошел не так давно на том же самом месте, когда странник сбежал прямиком из петли.
Один из защитников поднес рог ко рту и в очередной раз загудел на всю округу, привлекая внимание каждого снующегося по Штормплац.
– Странник пойман! – воскликнул король, после того как толпа смиренно умолкла.
У Ноэми перехватило дыхание. Она видела Сарвилла с завязанными глазами, стоящего на коленях на том самом месте, где когда-то спасла его. Каштановые волосы медведя свисали сырыми патлами ниц – они вились от влажности и жадно тянулись к земле.
– Не это ли тот южанин, у которого мы меч уперли? – Гровин Баггз, взобравшись на телегу, чтобы лучше видеть, обратился к своим, но, когда повернул голову, оказалось, что смотрит прямо в глаза чародейке.
– Тс-с-с… – Ноэми полыхнула синевой своего взбудораженного взгляда.
– Он это! Ясное дело, Гровин! Столько лет живешь, а по бабьим эмоциям еще гадать не научился! – Потом Торк резко перешел на шепот: – Смотри лучше, чтоб она дров не наломала. Не спасти его уже. Собираемся!
– Порядок в Дордонии восстановлен, жители Дастгарда и гости столицы! Завтра Совет Тринадцати вынесет приговор беглецу и явит лик закона пред всеми жителями королевства!
Толпа заревела и вновь притаилась, когда король поднял руку.
– Сегодня все вы скрыли свои лица согласно древним традициям. Но я открою вам лицо того, чье инкогнито больше не спасет его ни при каких обстоятельствах. – Он сорвал повязку с глаз странника.
Сарвилла тут же ослепило лучами разгулявшегося солнца, и он прикрыл лицо прикованными друг к другу кандалами ладонями, чтобы дать глазам время привыкнуть к свету. Однако Рогар нервно одернул руки пленника, чтобы ничто не мешало толпе разглядеть изменника своего государства.
Когда глаза медведя привыкли и перестали бесконтрольно щуриться, он с удивлением обнаружил, что зрение после действия капель Седрика вернулось и теперь он может видеть, как прежде. Разноцветные глаза странника побежали по площади, ровно как в тот день, когда он уже прощался с жизнью на этом самом месте.
В один момент что-то заставило его остановить свой взгляд на кучке гномов, которые, взгромоздившись на телегу, что-то очень оживленно пытались объяснить женщине, похожей сегодня на всех остальных женщин Дастгарда, но все же отличающейся от них. Чем? Сарвилл и сам никак не мог понять. Однако пока король продолжал произносить свою пламенную речь, медведь догадался – или все же убедил себя в этом, – что та женщина и есть Ноэми – чародейка, ради которой он проделал весь этот долгий обратный путь в место, где его не ждало ничего, кроме смерти. Этого понимания оказалось достаточно, чтобы медведь облегченно выдохнул и едва заметно кивнул, совсем позабыв об осторожности.
Люция – королевская чародейка, что стояла позади всех, немедленно что-то зашептала Хранителю Порядка, а тот в свою очередь принялся оживленно переводить ее слова владыке Дордонии.
– Жители Дастгарда и гости нашего