а. Застывшее тело. Спутанные волосы, разбитые в кровь губы.
Маг укрыл труп плащом и кивнул могильщикам.
– Тэли, дочка, они ее… Помогите, ради всевышней! Вы же гребаный маг! – надрывался отец Тэли.
Он кидался на убийц, которых повязал отряд Грэга.
– Выродки, мрази! – мужчина сорвал голос.
Стало тише.
Маг подошел к пленникам. Он зря искал их трусливые взгляды.
– Грэг, они же сдались, – сказала Анна.
– Поговори об этом с отцом той девушки, – ответил он.
Грэг отвел руку назад. Недобрым огоньком заплясал узор на ладони.
Пленники стояли на коленях. Лица облепила корка из грязи и крови.
– Они нужны для допроса, – сказал мужчина из отряда.
Недавно он лишился глаза, но службу не оставил.
– Эти – нет, – ответил Грэг и выбросил руку вперед.
Пленник схватился за горло, завалился на бок и забился в конвульсиях.
– Хватит! – взмолилась Анна.
Через секунду приговоренный замер с перекошенным лицом. Девушка отвернулась.
Маг оскалился. Знак вспыхнул ярче, и еще одно тело упало. Остался последний пленник. Грэга потрясывало, глаза блестели, словно в лихорадке. По лбу катился пот, но маг снова готовил смертоносный знак. На половине пути руку Грэга перехватила Анна.
Пленник усмехнулся. Обвел взглядом людей, остановился на отце убитой девушки и расхохотался.
Грэг скрипнул зубами.
Отец выпучил глаза и захрипел. Дай ему волю, он разорвал бы убийцу руками, вгрызся бы ему в глотку. Но крепкие руки, хотя и с трудом, удерживали обезумевшего мужчину.
– Заберите, – Грэг указал на пленника имперским агентам.
Люди в бордовых плащах подхватили врага и потащили в сторону Бастиона по грунтовой дороге. Тот выворачивал шею, пытаясь отыскать Грэга, но мага он уже не интересовал.
Грэг старался не встречаться взглядом с Анной. Она свидетель пятой казни за месяц. Проклятое чувство вины. Все ведь знают, что иначе никак. Но лишь у него хватает духу на это. Так чего теперь смотреть на него украдкой и перешептываться за спиной?
Он решил объяснить спокойно.
– Я ведь защищаю вас, – начал Грэг.
– Да, но… – ответила Анна.
– Жителей, друзей, – продолжил Грэг.
– Они же и так побеждены, – возражала Анна.
– Защищаю тебя, а ты лишаешь обезумевшего от горя отца права на месть, – сказал он.
Анна закрыла глаза и прижалась к нему.
– Ты… меняешься, – прошептала она.
Он отстранился. Смотрел в сторону.
– В первый день войны половина детей Миаранда осиротела, а мои родители… – тихо сказал Грэг.
Анна молчала.
Грэг покачал головой и пошел в сторону баррикад.
Анна не смела пойти за ним. Новая ссора, это ничего. Всем непросто. Жестокость и война идут неразрывно.
Могильщики взялись за работу. Двое пожилых людей за ноги отволокли тела в свежую яму, а затем принялись неспешно закидывать ее комьями липкой после дождя земли, мечтая скорее закончить и пойти выпить.
Глава 1. Прошло 20 лет
Скудны сведения о порталах между сопряженными мирами. Едва освоили лишь те, что переносят между городами. А вот секрет переноса через сопряженный портал в другой мир ни одному магу и алхимику разгадать не удалось. До первой войны с захватчиками.
«Архив истории Миаранда, раздел „О порталах между мирами“»
Грэг стряхнул сон. Сердце бешено стучало, маг провел рукавом по лбу. Мрачная безнадега былых времен отступала. В дверь барабанили, того гляди выломают.
Призрачный кот-фамильяр взволнованно сидел у двери.
В смотровом окне Грэг увидел старую женщину в грязном плаще. Чего ей надо посреди ночи?
Маг вызвал защитный знак и открыл дверь.
– Истинно черная душа грядет, и жертвы ее уже посчитаны, – проворчала старуха и протянула карту из колдовской колоды.
Несколько секунд он вглядывался в карту. Выцарапанное изображение и часть заклинания под ним. Сразу ощущалось, что карта разряжена, и силы в ней давно нет.
– Я не собираю старый хлам, – возразил маг и собрался закрыть дверь.
Старуха остановила его. На миг карта изменилась, но Грэг не успел разглядеть, кто на ней изображен.
– Там, где закончилось все, будет новая кровь, если же ты так хорош, как о себе возомнил, ступай и проверь сам, – старуха разжала костлявые пальцы, и карта безвольно упала к ногам мага. Потом старуха запрокинула голову, устремляя в небо бельма слепых глаз.
Грэг тоже взглянул в небо, где кружила одинокая птица, а когда посмотрел перед собой – никого уже не было.
Он