был выявлен особый способ презентации академической публичной речи. Риторический анализ показал, что оратор намеренно использует элементы неподготовленности, «спонтанности», разговорности для создания эффекта «живого общения». Релевантным в данной связи представляется положение О. П. Крюковой о том, что «употребление квазиспонтанного регистра есть стилистический прием привнесения в официальную обстановку элементов неофициальности, имитирующий уменьшение степени контроля над речью, но не выходящий за рамки официального общения» [Крюкова, 1982]. В риторике такой способ презентации принято называть «импровизационный» (extemporaneous). Маркерами импровизационности в данном случае выступают незаконченные синтаксические конструкции, частые перерывы фонации, оформленные паузами хезитации. При этом немаловажным элементом импровизационности является варьирование степени формальности ситуации. Оратор намеренно создает неформальную обстановку общения. Элементы неформальности наблюдаются, в частности, в прямых диалогах-обращениях к аудитории. Иными словами, варьирование степени формальности общения используется в качестве риторического приема, обеспечивающего двустороннюю коммуникацию с аудиторией.
Полученные нами данные позволяют говорить об эффективности использования элементов неформальности и спонтанности в рамках подготовленного выступления. Так, в 60 % выступлений мы отметили заинтересованность в теме, желание слушателей вступить в диалог с оратором, об этом свидетельствуют краткие реплики-ответы, оформленные междометиями yeah, er, ит, uh. Особенно ярко такая реакция аудитории на вопросы оратора проявляется на лекциях. Можно констатировать, что импровизационный способ презентации позволяет оратору: установить и поддерживать контакт с аудиторией; создать благоприятную атмосферу для передачи и восприятия информации.
Следует отметить, что достигаемый в такой ситуации особый характер взаимодействия оратора и аудитории реализуется в целом ряде конкретных риторических приемов. Для удобства представления мы подразделили все приемы на две большие группы: приемы, реализующие персонификацию, и приемы, реализующие идентификацию. Известно, что в риторике персонификация и идентификация связаны с «образом» оратора. Персонификация – отчетливое проявление личных качеств и их эмоционального воздействия на аудиторию. Так, М. М. Бахтин считал персонификацию «средством делать взаимным неисчерпаемое разнообразие социально-идеологической практики, инструментом, при помощи которого добывается профессиональное знание» (Бахтин, 1979, с. 213). Например, персонификация реализуется в следующих фрагментах:
It's the end of the Millennium and I don't know whether this is a cause of celebration or an opportunity for reflection and regret.
I'm not making this comment of criticism, I'm making it at a conference because it reflects what my experience in the last four years has emphasized.
Идентификация – «умение оратора поставить себя на место слушателей – самый верный способ утвердить авторитет оратора» [Bonne, 1982]. Использование этого приема основано на четком осознании потребностей и ожиданий слушателей. Непосредственное участие аудитории в процессе коммуникации создает у слушателей ощущение соучастия, реальности происходящего:
We