если она будет нуждаться в защите, я постараюсь защитить ее, хоть она и раздражала меня ничуть не меньше, чем Джек.
Что-то в ее облике не нравилось мне. Что-то неуловимое. Иногда мне казалось, еще немного и я пойму, что с ней не так, но ощущения ускользали, не успев обратиться в мысли, и, в конце концов, я привык к ней.
Как-никак, я стольким был ей обязан. Вместе с ней мы выдолбили сносную пирогу, и по утрам, если море было спокойно, наша камеристка выходила на ней на промысел и всегда возвращалась с уловом. Тем мы и жили.
Однажды я вздумал помочь и вызвался сопровождать ее, хотя бы для того чтобы выполнять тяжелую мужскую работу – грести. Но это непривычное действо довольно быстро утомило меня, спина заныла, а шея затекла. В единственном глазу Марии лишь раз мелькнуло насмешливое понимание, а затем она отвернулась и дальше все время глядела в сторону мыса, который мы огибали. Когда же я попытался помочь ей достать пойманную рыбу, извивающееся серебристое тельце выскользнуло из моих рук и, плюхнувшись в море, исчезло в толще воды. С выражением бесконечного терпения на лице Мария вновь принялась за дело. На обратном пути она сидела на веслах, а я в свою очередь внимательно разглядывал мыс, который мы огибали.
Больше в море с ней я не ходил.
Но это еще не все. Самое главное, я был обязан ей жизнью жены, да и своей, возможно, тоже. Это она нашла последнюю шлюпку на разбитой «Елене». Та плавала у правого борта судна и при каждой волне с оглушающим деревянным стуком билась об обшивку. Каждый раз мне казалось, что она сейчас разобьется на тысячу частей.
Едва спустившись в шлюпку, Мария заняла место у кормового весла. Пожалуй, я, как единственный мужчина, так или иначе должен был грести, и все же я с презрением думал о том, на что способна эта странная девица, и не поплатимся ли мы жизнями за ее глупость. Но Мария сидела с таким уверенным лицом и так насупила брови, что я не решился даже на колкое замечание, да и времени на это не было. Шлюпку подхватило волной, и, то и дело бросая то вверх, то вниз, понесло к берегу. Мы не успели взять с собой никаких вещей, так как чувствовали, что корабль кренится, дрожит и стонет и, казалось, вот-вот развалится на части, хотя шторм, ставший причиной катастрофы, заметно поутих. Благодаря ли Марии или везению, но мы почти добрались до берега, минуя буруны, отмечающие прибрежные рифы. Однако, когда казалось, спасение близко, шлюпка вдруг встала на дыбы, перевернулась, ее тут же швырнуло на скалы, и она разлетелась в щепки. Меня накрыло волной. Я вынырнул и поплыл к берегу, одновременно пытаясь найти своих спутниц. Наконец я увидел Эмили. Ее отнесло далеко в сторону. Она едва держалась на воде. Я направился к ней, понимая, что не смогу доплыть – не хватит сил. Но тут я увидел и Марию. Она была гораздо ближе к Эмили и сильными гребками двигалась к ней. Плавала она куда лучше, чем я. Добравшись до Эмили, Мария обхватила ее поперек груди и поплыла к берегу. Теперь и я мог заняться своим спасением. Совершенно обессиленный я добрался до суши, но мне тут же пришлось вернуться, когда я увидел, как Мария и Эмили несколько раз скрылись под водой. Силы их были на исходе, и я помог им выйти на берег.
Мария некоторое