я бросил работу инженера в "Дженерал Электрик" в Нью-Йорке и переехал из своей свободной молодой Америки в этот слякотный, непонятный и чванливый Лондон.
Англия всегда напоминала мне замкнутую и хитрую старуху, у которой в шкафу полно скелетов и не все в порядке с головой.
Мне пришлось начать учиться банковскому делу. Отец и дядя жены являлись одними из владельцев хорошо известного в Старом Свете банка, так что мои шансы сделать карьеру были довольно высоки.
Вернее, были бы довольно высоки, если бы меня не отправили работать управляющим в отделение компаньона тестя, Дональда Холденза.
Этот старый негодяй никому и ничему не верил, всех почитал за мошенников и к тому же был сладострастным развратником.
Как я ни старался завоевать его расположение, как ни работал, словно вол, он все равно смотрел на меня косо и при разговоре подозрительно щурил свои водянистые голубые глазки с отвисшими, как у бассет-хаунда веками.
В конце концов, я понял, что он мне завидовал черной завистью старого трухлявого гриба. Ему не давало покоя, что я молод, имею красавицу-жену, и нравлюсь женщинам просто так, а не за набитое купюрами портмоне.
Но особенные приступы ненависти у Дональда вызывали заигрывания со мной его секретарши Викки. Эта шикарная красавица с большим бюстом и тонкой талией, гривой золотистых волос и сияющими янтарными глазами была достойна обложек модных журналов.
Дональд сходил по ней с ума, не забывая, впрочем, после рабочего дня приводить в свой личный кабинет дорогих проституток. Но однажды я повел себя, как идиот, фамильярно обняв Викки за талию и притянув к себе с видом победителя, хотя отношения у нас дальше шуток не заходили.
Викки так и прильнула ко мне.
Видели бы вы, как Дональд изменился в лице! Как отвисла и затряслась его губа, а лицо побагровело так, что я думал, его хватит удар. Уже в эту самую секунду я пожалел, что разозлил его, потому что прочитал в его глазах себе приговор. Викки тоже почувствовала угрозу и предложила мне уехать в командировку или заболеть на время, пока мистер Холденз остынет. Но я подумал, что работу свою исполняю добросовестно, документы и отчетность в порядке. Да и за последние полгода своей деятельности я провел несколько удачных операций, заработав банку приличную сумму. Поэтому я самонадеянно успокоился и даже не посчитал нужным рассказать все тестю, тем более, что тот мог подумать, что у меня и вправду что-то с Викки…
Я уселся в кресло и стал разглядывать черные абрисы спутанных веток кладбищенских деревьев на фоне серо-фиолетового неба.
От Хайгейтского кладбища веяло тоской и угрозой. Я не понимал, за что Селена так любила это чертово кладбище? У меня ни разу не возникло чувство интереса или благоговения к умершим, а уж тем более я не верил ни в каких привидений, хотя жена постоянно талдычила о них, внезапно указывая за мою спину и утверждая, что там стоит какой-то призрак, нуждающийся в поддержке.
Я стал тяготиться причудами Селены.
Поначалу мне было все равно,