перешагнула через лежавшую Мюриэл и принялась расчёсывать свои шелковистые волосы, глядя в зеркало и что-то мурлыкая себе под нос. Мне эта песенка была неизвестна, но напоминала какую-то детскую считалочку.
Знаете, то, что я только что увидела, мне очень сильно не понравилось.
Я никак не могла понять, как всё это произошло. И, наверное, не я одна ничего не понимала, потому что в туалетной комнате стояла мёртвая тишина, которую нарушала только песенка Эбони. А спустя ещё пару секунд зашевелилась на полу Мюриэл. Она села и тут же зарыдала. Взахлёб. И в тот же миг словно разрушилось какое-то заклятие: все вдруг ожили и вновь заговорили.
Я пробилась к тому месту, где сидела Мюриэл, ворча на ходу:
– Посторонитесь, если никто из вас ей помогать не собирается.
Мюриэл неохотно приняла мою протянутую руку, неловко поднялась, потёрла ушибленную ногу и взглянула на Эбони, а затем, так и не сказав ни слова, бегом бросилась в коридор.
Я не понимала, что за игру ведёт Эбони, но она очень неприятно напоминала мне нашего старого заклятого врага Вайолет – или, во всяком случае, ту злую Вайолет, какой она была в первый год нашей учёбы. И Вайолет, а теперь и Эбони принадлежали к тому сорту людей, которые считают себя лучше других и думают, что это даёт им право командовать всеми вокруг. А те, кем такие люди командуют, почему-то легко мирятся с этим!
Я подошла к Эбони, встала, подбоченившись, рядом с ней и спросила, когда она повернулась ко мне.
– Зачем ты это сделала, Эбони?
Она подмигнула мне, наклонилась вперёд и прошептала одно лишь слово:
– Сила.
– Что? – не поняла я и оглянулась по сторонам, посмотреть, слушают ли нас остальные девочки, но все они были заняты какими-то своими делами. Было такое впечатление, будто кто-то стёр из их памяти всё, что произошло здесь в последние несколько минут.
– Сила, – повторила она. – Некоторые из нас обладают ею… – Она посмотрела в сторону двери и добавила. – А другие нет.
Затем она снова повернулась лицом к зеркалу и принялась напевать ту же песенку.
– Ну, хорошо, пускай сила, – сказала я. – Но, кстати говоря, часть этой самой силы ты могла бы использовать на то, чтобы перестать быть такой дрянью.
Мои слова она оставила без внимания.
Сквозь толпу протиснулась Ариадна и встала рядом со мной.
– Я… Мне нужно… Я должна пойти и посмотреть, как там Мюриэл, – сказала она.
Это меня удивило, хотя и не сказать, чтобы очень уж сильно. Неважно, что там сделала Ариадне Мюриэл в прошлом, но сейчас они явно начинали ладить друг с другом. Что ж, почему бы и нет? Тем более что у Ариадны очень доброе сердце, и она способна простить любого.
А вот про Эбони такого никак не скажешь.
Как говорится в сказках, долго ли, коротко ли, но мы с Айви добрались, наконец, до раковин, умылись, почистили зубы и направились в свою комнату номер тринадцать. Нужно признаться, я была рада тому, что при этом не столкнулась больше с Эбони. Что-то с ней было не так… Неправильное что-то было.
Странное