надо помянуть героев, – скорбно сказал Аюров.
– Вот это правильно, товарищи, – поддержал предложение Баторжамц.
Из пакета опять появилась серебряная чаша. Меркурий, выпив первым, закурил сигарету и подошел к танку. Ему показалось, что бронированный экспонат, участвовавший в боях с японскими самураями, застыл в ожидании команды. Вот сейчас командир отдаст приказ, водитель нажмет на рычаги и танк рванет вперед. Глава делегации стряхнул наваждение и взглянул на небо. Тусклое солнце играло лучами с несущимся снегом. Сзади периодически раздавались булькающие звуки.
Почтив память танкистов и артиллеристов, Баторжамц доставил российскую делегацию к памятнику советским летчикам.
Анатолийский с повлажневшими глазами поднял чашу на ладони и скорбно произнес:
– Дорогие товарищи! Братья! В грозовых облаках наши летчики героически сражались с японскими асами. Сбивали агрессоров, как саранчу, отстаивая свободу и независимость Монголии. Но многие советские и монгольские воины не дожили до Победы. И мы всегда будем благодарны им за нашу счастливую жизнь. Так выпьем за боевое содружество российских ратников и монгольских цириков! Выпьем за мир во всем мире! Выпьем за вечную дружбу между нашими народами!
Проникнутые печалью Цырендаши и Батмунх потупили взгляды, Олег отвернулся, украдкой вытерев нечаянные слезы. Меркурия окутал расплывчатый туман грусти и скорби.
Баторжамц, качнувшись, взглянул на часы и сказал:
– Товарищи, пора обедать.
В пустом ресторане ничего не изменилось. Вот только за их столиком сидел монгол в спортивном костюме «Adidas». Это был невысокий подтянутый человек лет сорока с приплюснутым носом и короткой стрижкой. Кожаная куртка, подбитая мехом, и черная вязаная шапочка монгола небрежно валялись на соседнем столе.
– Познакомьтесь, товарищи. Это Тумэн, – гордо представил монгола Баторжамц. – Заслуженный тренер Монхолии по боксу. Будет вас сопровождать.
Тумэн пожал по очереди руки делегатам и на хорошем русском языке сказал:
– Я много раз бывал в Союзе: в Москве, Улан-Удэ, Вильнюсе, Ташкенте… Возил когда—то сборную команду Монголии на соревнования. Работал с мухачами.
– С кем? – спросил Пиханов.
– С легковесами.
– Я тоже работал тренером, – встрепенулся Анатолийский. – По велоспорту.
– Знаю, Баторжамц о вас мне много рассказывал.
Пока Тумэн знакомился с гостями, представитель Восточного аймака сходил в бар и принес три бутылки архи. От увиденной пирамиды бутылок у Анатолийского свело скулу. Знакомая официантка заставила весь стол тарелками с бухлёром – наваристым супом с большими кусками баранины. Разлила водку в пузатые рюмки и поставила на край стола хрустальную пепельницу.
– Давайте выпьем за знакомство, – предложил Баторжамц.
Все дружно чокнулись и выпили архи. Олег с жадностью навалился на еду, со зверским аппетитом хлебая бульон и вгрызаясь в