лакированным козырьком, причесался у зеркала. Дмитрий смотрел на отражение друга: Коля, как и в молодости, был таким же статным синеглазым сибиряком с мощной мускулистой фигурой, русыми густыми волосами… Поймав внимательный взгляд друга, Николай вопросительно повёл подбородком: мол, что такое?
– Да так… Потом, – ответил вслух Дмитрий. – Вон, тебя уже встречают.
Первым в коридор выскочил сын Володька:
– Дядя Коля!
Было видно, что ужасно ему хочется повиснуть на шее своего любимого старшего друга, как всегда и делал в детстве. Но мальчишка сдержался и, сияя радостной улыбкой, протянул руку, получив в ответ крепкое рукопожатие. Ну а тётя, Людмила Илларионовна, конечно же обняла Николая, ласково погладила его плечи. Елена, жена, прикоснулась губами к щеке Кожевникова, а тот, воскликнув:
– Леночка, красавица! – расцеловал ей руки.
Обе женщины испытывали к Николаю особенное родственное чувство. Тогда, в Новороссийске, в памятном для них двадцатом году, Елена прятала и выхаживала раненого подпольщика Кожевникова, а Саша Петрусенко, сын Людмилы Илларионовны, вместе со своим двоюродным братом Митей Кандауровым, устроил ему побег. Саша… Он там и остался, в Новороссийске, навсегда.
– Мальчики, мыть руки, – приказала Людмила Илларионовна, – мы уже накрываем стол.
– А Викентий Павлович? – спросил Николай.
– Мы подождём его, он на походе.
Ждать долго не пришлось. Почти сразу щёлкнул дверной замок, и весёлый голос позвал:
– Ну-ка, товарищ руководящий работник, покажись!
– Догадался, – кивнула Людмила Илларионовна.
– А он машину видел! – засмеялся Володя.
– Вот внук у меня, – Викентий Павлович вошёл в комнату, обнял Николая. – Аналитический ум! Ну что, как съездил? Всё получилось?
Они уселись на диван, пока женщины расставляли приборы. Николай с улыбкой смотрел на своего собеседника. Бог мой, сколько лет он знает Викентия Павловича, а тот вроде и не меняется! Слегка поредели и поседели волосы? Но они у него светлые, седина не бросается в глаза. Мягкая щёточка усов над губами, словно постоянно таящими усмешку, озорные серые глаза. Он выглядел моложе своих шестидесяти пяти лет – что значит быть молодым душой!..
– Дольше всего мы были в Швейцарии, да и понравилась мне эта страна особенно. Красивая, конечно: были мы в Лозанне на Женевском озере, в Альпах. Но красот, их везде много, а там такая страна, где людям жить хорошо. Да, капитализм, но какой-то… скромный, что ли. – Николай засмеялся, покрутил головой. – Что министр парламента, что клерк из банка – можно не различить, и одеваются одинаково, и на велосипедах ездят, и в одних кафе сидят. Люди сдержанные, но очень доброжелательные. Порядок кругом исключительный, нам бы поучиться. Да, Леночка? Ведь ты же была там?
– И мы с Людмилой Илларионовной бывали в Швейцарии во времена оны, – подхватил Викентий Павлович. – Не думаю, что за эти годы там многое изменилось. Эта