не поднимала ни разу в жизни. И Алису не поощряла на откровения.
– Теперь можно догадаться – почему. Наверное, она просто боялась проболтаться.
Галка покачала головой:
– Чем дольше живу на свете, тем больше убеждаюсь, что чужая душа – потемки.
Поглядев на часы, Алиса решила, что пора спускаться. Но куда идти? Не хватало еще хэммерсмитовской жене заблудиться в собственном доме. Она вышла в коридор и тут же наткнулась на Винсента, который резко остановился и смерил ее ледяным взором.
– У тебя такой взгляд, как будто ты всю ночь продержал свои глаза в морозильной камере, – желчно заметила она.
– Не глаза, а сердце, – не поведя бровью, ответил тот.
«Какой он противный, – с раздражением подумала Алиса, спускаясь по лестнице. – В самом деле кажется, что его где-то прихватило морозом. У него, наверное, ледяное тело». Но когда ее так называемый супруг подал ей руку возле лестницы, она оказалась сухой и теплой. И еще – очень крепкой.
Алиса не могла не признать, что, несмотря на высокомерие, Винсент Хэммерсмит наверняка волнует женщин. Даже его отчужденность добавляла ему привлекательности. Если бы Алиса встретилась с ним при других обстоятельствах, она воздала бы ему должное. Но сейчас – нет. Сейчас она испытывала по отношению к нему лишь глухую ожесточенность.
Винсент не поинтересовался, куда направляется его супруга. Вероятно, сведя ее с лестницы, он исчерпал свою галантность, а потому, небрежно кивнув головой, исчез за массивной дверью в глубине холла. Ни слова о том, что случилось ночью. Воспитание, блин!
Алиса представляла Памелу Хэммерсмит длинной, тощей и желчной женщиной с такой же холодностью во взгляде, которую в избытке расточал ее сын. Но та оказалась маленькой стройной брюнеткой. Ее властная осанка, гордо поднятая голова были скорее позой, нежели чертами характера.
Памела по-королевски кивнула Алисе и подождала, пока она сядет. После чего осторожно сказала:
– Дорогая, я весьма огорчена. Так больше продолжаться не может. Не хочешь ли ты... Не согласишься ли ты... Может быть, вам с Винсентом пора подумать о разводе?
Будто устыдившись своей явной заминки, Памела воинственно вздернула подбородок:
– Я подразумеваю, естественно, соответствующую денежную компенсацию конкретно от нас с Артуром.
Алиса ничего не понимала. Вместо того, чтобы требовать для своего сына развода, Памела выпрашивала его. Даже пыталась выкупить. Если жена убегает с любовником, и об этом знают все – родные, знакомые, служащие, – разве развод не становится пустячным делом? Почему Памела так себя ведет?
Алиса боялась вступать в диалог, чтобы случайно ничего не усложнить.
– Я не хочу развода, – тихо, но твердо сказала она, понимая, что развестись вместо сестры просто не имеет права.
– Чего же ты хочешь? – вымученно спросила Памела.
Алиса не успела ответить. Дверь неожиданно открылась, и в библиотеку стремительно вошел Винсент.
– Извините, но я вынужден прервать вашу беседу, – заявил он бесстрастным голосом. –