ты одна.
Домовой был мудр и тактичен, и Алина, при ее любопытстве и вспыльчивости должна была быть ему благодарна, она и была. Но как же ей хотелось оказаться на той стороне сказки.
№№№№№№№№
Сколько было разных историй о картинах, которые распахивали свои невидимые врата и впускали в себя.
Вместо того чтобы отправиться спать, Алина достала папку с рассказами и стала искать тот рассказ о Маргарите, который врезался ей в память, ей казалось, что там она найдет какую-то разгадку.
Зеркало, картина, озерная гладь – все это отражение, которое таит в себе второе дно, второй мир. И если мы хотим разгадать какие-то тайны, то нам просто необходимо заглянуть туда.
Зеркалица, наверное, посмеялась над ней, когда отправила ее спать, Алина давно заметила, что если она проснулась среди ночи, то уж точно больше не заснет. И просыпалась всегда от какого-то толчка из вне, только казалось, что он был изнутри. Будили ее не случайно и не просто так, просто духи либо хотели чего-то от нее, либо кто-то пожаловал в гости, в жилище сказочницы.
Когда что- то тебе нужно, то найти это творение, чаще всего очень трудно. Алина снова и снова перелистывала папку с файлами, и как не могла найти того, что так долго и порно искала.
Они приуныла немного, когда знакомая картина любимого художника мелькнула перед глазами и она смогла, наконец, отыскать тот самый рассказ.
Может быть, пустые хлопоты, но почти никогда прежде она не искала что-то просто так.
Глава 11 А ведьма грустна и прекрасна
В старинном зеркале она не отразится.
Он нам не явит чудного лица.
И лишь пейзаж в реальность воплотится,
И темная таинственность крыльца,
И лестница несбывшихся желаний,
Она спустилась постепенно вниз.
Не надо откровений и признаний,
Скандалов этих маленьких актрис.
На что она обижена внезапно?
Какая боль терзает душу ей.
Художник знает, но в пылу азарта,
Покажет даль, там тише и светлей,
Чем в этой комнате, где тени с зеркалами
Так совершенны, что не ясно нам,
Какими же невинными словами
Ее утешить. И она вольна
Так повернуться, чтобы он не видел,
Внезапных слез и ярости ее,
О, Мона Лиза, кто тебя обидел?
Как мрачновато наше бытие.
И вдохновенье молча отступило,
А потому вся в красном у двери.
Она еще рыдала и грустила,
О времени, о муже, о любви.
И только кисть творца ее вписала
Растерянно в пейзаж иных веков
И даже не понравилась сначала,
Такая блажь, но как дышать легко.
И незнакомки этой вечна тайна,
И тела, совершенного изгиб.
И пусть она потеряна, печальна,
Но в очертаньях красота скользит.
И замер