буду я прощен
Судом последним, справедливым
(Ведь были вы со мной счастливы)
Я вас любил, и вы любили…
Так не остынет этот жар,
Желанный молодости дар —
Вдруг мы еще не все прожили?…
(Здесь восклицанья завершу
И к чаше дружбы поспешу)
Зимний март
На снегу узорами
Тени пролегли,
Свет за косогором
Красит лес вдали
В голубую дымку
От берез с прожилками,
Снег волнами сизыми
С редкими тропинками.
Плавные лощины
За одной одна
Изогнули спины,
Воздух как сурьма.
Голых веток четкость —
Миг переплетенья
С небом ими соткан
В прятках света с тенью.
2007-й год
Диву даешься на наших людей:
Дали им волю, а волен злодей.
Да и по правде, нельзя же сказать —
Как так свободу: давать – не давать?
Жили холопья, свободу им дали —
Все, что свободно, они своровали.
Старое с новым боярством случают,
Сами ругают и сами венчают.
Кто заправляет – воры и воришки,
Все остальные – безмолвные фишки.
Их подтасуют, страну ставя в стойло,
Снова из ящика потчуя пойлом.
Тыча крестами, без счета, без меры,
К месту – не к месту, с верой – без веры…
Глупо, беспечно служа негодяям,
Сами ярмо на себя надеваем…
Скажете, пасквиль про свой же народ
В рифму состряпал злобный урод,
Ложь с раздраженьем слепил ради рифмы —
С лестницы вза́шей его, и без лифта.
Что же, брезгливым презреньем облейте,
Мудро смолчите, иль тихо посмейтесь.
Но оглянитесь, покуда есть время,
Или останетесь теми же с теми.
После грозы
Ясно, ясно в поле —
Выбегай скорее,
Лужи успокоились,
Дождик стал добрее,
Капает он чуть еще
С крыши да с березы.
Просветлели тучи,
Приумолкли грозы.
Воздух затопила
Чистота и свежесть,
По полю по мокрому
Побежать хотелось,
Запрокинуть голову —
Душу в небо вперить,
В перистое облако —
И опять поверить.
Первый снег
Темною водою,
Первою метелью
В забытьи замерзшем
Грезят сосны с елью.
На крутом откосе,
Над рекой склонившись,
Провожают осень,
Снегом понакрывшись.
Белым частоколом
Над потоком черным
Ветер гонит хлопья,
Топит их упорно.
Сыплет сверху, сыплет.
Не уймёт печалью;
Осень ли,