Удивлённо заметил Александр Николаевич, – пойди и приведи. Будут вопросы, тогда я сам возьмусь за воспитательную работу в батальоне.
Петр пошёл к сараю.
– Служивый, выводи подследственного. Комбат приказал его привести.
– Не могу. Майор Вохров запретил выпускать арестованного до особого распоряжения, – отчеканил солдат заготовленный текст.
– Ладно. Сейчас передам Никонову, что ты требуешь письменное распоряжение. Он сам тебе его принесёт – разведчик развернулся, чтобы уйти.
– Стойте. Не надо. Забирайте.
Кирилов подошёл к двери и отворил её.
– Пойдём. Александр Николаевич тебя на беседу зовёт.
– А это обязательно? – неуверенно спросил сын полка.
– Пошли. Вышка отменяется. Выпорет тебя по-отцовски, раз у меня рука не поднимается.
Егор шёл не охотно, предчувствуя грозу, а Пётр замечая это ещё больше нагнетал и без того серьёзный момент.
– Ничего. Может, умнеть начнёшь и станешь ко всему относиться серьёзней. Терпи, молчи и кивай головой.
– Понял.
Чем ближе подходили к штабу, тем короче становился шаг у сына полка.
– Шуруй быстрей, а то так до завтра идти будем, – подгонял Пётр.
Караульный встретил их добрым взглядом.
– Отпустили? Здорова.
– Пока не знаю что лучше, – неуверенно ответил Егор.
– Разрешите, товарищ комбат? – Кирилов вошёл и жестом позвал с собой подростка.
– Заходи. Беседовать будем. Ну, излагай свой коварный, тщательно продуманный план по захвату передовых позиций красной армии. Не дурная многоходовочка вырисовывается. В какой школе Абвера проходил обучение и когда был заброшен за линию фронта? – с преувеличенной серьёзностью в голосе спросил Никонов, опершись обеими руками на походный стол.
– Товарищ комбат, вы чего? – выпучив глаза, спросил Егор.
Александр Николаевич продолжил, медленно прохаживаясь по землянке.
– А ничего. Теперь понимаешь, дурья твоя башка, что любую ситуацию хитрый человек может развернуть как ему надо?
– Понимаю, – опустив взгляд, ответил тот.
– Игры кончились. Ещё раз напоминаю, что ты теперь полноценная единица красной армии и должен нести ответственность за это громкое имя.
Обстановка более чем серьёзная и будет повышенное внимание ко всему, что происходит. К личному составу соответственно. Взыскание тебе обеспечено, жаль розги отменили, а надо бы некоторых в чувство привести и вернуть на землю грешную.
В землянку вбежал политрук.
– Товарищ комбат, что же это такое? Я пришёл за арестованным, а его нет.
– Доложили уже? Быстро вы себе помощников нашли. Так, Пётр, Егор пока свободны. А вы, Владимир Павлович, останьтесь. Обсудить надо сложившуюся ситуацию, – распорядился Никонов.
– Есть!
Политрук проводил выходивших свирепым взглядом.
– Потрудитесь объяснить произошедшее? – С осуждением произнёс Вохров.
– Я хочу понять, почему вы позволяете себе арестовывать моих солдат, не посчитав