проржавевший. Должно быть, лежит тут целые века.
– Судя по виду, нарнийский, – заметил Каспиан, когда все столпились вокруг.
– Я тоже сижу на чём-то твёрдом, – сказала Люси.
Выяснилось, что это остатки кольчуги. Вся компания опустилась на четвереньки и принялась ощупывать заросли вереска. Один за другим нашлись шлем, кинжал и несколько монет: не тархистанские полумесяцы, а нарнийские львы и деревья, какие можно увидеть на ярмарке в Биверсдаме или Беруне.
– Похоже, это всё, что осталось от одного из наших семи лордов, – вздохнул Эдмунд.
– Я тоже так считаю, – согласился Каспиан. – И всё думаю, кто бы это мог быть: на кинжале не разглядеть герба, – а также пытаюсь понять, как он погиб.
– И как мы можем отомстить за него, – добавил Рипичип.
Эдмунд, единственный среди них заядлый любитель детективных историй, задумчиво произнёс:
– Что-то тут не так. Он не мог погибнуть в бою.
– Почему? – удивился Каспиан.
– Нет останков, – ответил Эдмунд. – Враг мог взять оружие и оставить тело, но вы когда-нибудь слышали, чтобы случалось наоборот: тело забирали, а оружие оставляли?
– Возможно, на него напал какой-нибудь зверь, – предположила Люси.
– Умный, однако, зверь! – хмыкнул Эдмунд. – Снять с человека кольчугу надо суметь.
– Может, дракон? – предположил Каспиан.
– Ничего подобного, – возразил Юстас. – Дракон на такое не способен – уж мне-то это известно.
– Давайте лучше уйдём отсюда.
После того как Эдмунд упомянул про останки, Люси больше не хотелось тут сидеть.
– Вы как хотите, – заметил Каспиан, подни маясь, – но мне кажется, не стóит ничего отсюда уносить.
Друзья спустились вниз, обошли место, где ручей вытекал из озерца, и остановились полюбоваться зеркальной гладью в окружении скал. Если бы было жарко, кто-нибудь из них, безусловно, захотел бы искупаться, и каждый – напиться. Юстас уже нагнулся набрать воды в ладони, когда Люси и Рипичип одновременно воскликнули:
– Посмотрите!
На дне озера в окружении серовато-голубых камней, валунов, хорошо видных в совершенно прозрачной воде, лежала человеческая фигура в натуральную величину – по-видимому, золотая. Мужчина лежал лицом вниз, с закинутыми за голову руками. Как раз в этот момент облака разошлись, выглянуло солнце, и золотая фигура засияла во всей красе. Люси подумала, что это самая красивая статуя, какую она когда-либо видела.
– Вот это да! – присвистнул Каспиан. – Стоило прийти сюда, чтобы увидать это! Как думаете, мы сумеем её достать?
– Можно попробовать нырнуть, сир, – сказал Рипичип.
– Не годится, – возразил Эдмунд. – Во всяком случае, если это действительно золото – чистое золото, – то статуя слишком тяжёлая, а глубина здесь приличная: футов двенадцать-пятнадцать. Хотя погодите. Я взял с собой охотничье копьё, так что можно прикинуть глубину озера. Держи меня за руку, Каспиан, а я попробую